Автор: | Русская литература (общая), год: 2000 |
Примечание: | Автор неизвестен |
Категория: | Легенды и мифы |
ИЛЬЯ МУРОМЕЦ И ИДОЛИЩЕ
А й татарин да поганый, | |
Что ль Идолищо великое, | |
Набрал силы он татарский, | |
Набрал силы много тысящей, | |
Он поехал нунь, татарин да поганый, | |
А Идолищо великое, | |
А великое да страшное, | |
А й ко солнышку Владимиру, | |
А й ко князю стольне-киевску. | |
10 | Приезжает тут татарин да поганый, |
А Идолищо великое, | |
А великое да страшное, | |
Ставил силушку вкруг Киева, | |
Ставил силушки на много верст, | |
Сам поехал он к Владимиру. | |
Убоялся наш Владимир стольно-киевской | |
Что ль татарина да он было поганого, | |
Что ль Идолища да он было великого. | |
20 | Дома русскиих могучиих богатырей,- |
Уехали богатыри в чисто поле, | |
Во чисто поле уехали поляковать: | |
А й ни старого казака Ильи Муромца, | |
А й ни молода Добрынюшки Никитича, | |
Ни Михаилы было Потыка Иванова. | |
Был один Алешенька Левонтьевич, | |
Хоть бы смелый Алешка - не удалый. | |
А не смел же ехать в супротивности | |
А против было поганого татарина, | |
30 | А против того Идолища великого. |
Уж как солнышко Владимир стольно-киевской | |
Что ль татарину да кланялся, | |
Звал он тут в великое гостебищо, | |
На свое было велико пированьицо, | |
Во свои было палаты белокаменны. | |
Тут же ездит Илья Муромец да у Царя-града, | |
Он незгодушку про Киев да проведает. | |
Как приправит Илья Муромец да коня доброго, | |
40 | Тут поехал Илья Муромец в чисто поле, |
А под тую было силу под татарскую, | |
Попадает ему старец перегримищо, | |
Перегримищо, да тут могучий Иванищо. | |
Говорит ему казак да Илья Муромец, | |
Илья Муромец да сын Иванович: | |
"Ты Иванищо да е могучий! | |
Не очистишь что же нунчу града Киева, | |
Ты не убьешь нунь поганыих татаровей?" | |
Говорит ему Иванищо могучее: | |
50 | "Там татарин е великий, |
А великий Идолищо да страшный, | |
Он по кулю да хлеба к выти ест, | |
По ведру вина да он на раз-то пьет,- | |
Так не смию я идти туды к татарину". | |
Говорит ему казак да Илья Муромец, | |
Илья Муромец да сын Иванович: | |
"Ай же ты Иванищо могучее! | |
Дай-ка мне-ка платьицев нунь старческих, | |
60 | Своей шляпы нунь же мне-ка-ва да старческой, |
Да й клюхи же мне-ка сорока пудов,- | |
Не узнал бы нунь татарин да поганый | |
Что меня же нунь казака Илья Муромца, | |
А Илья сына Иванова". | |
- "А не дал бы я ти платьицев да старческих, | |
А не смию не дать платьицов тут старческих,- | |
С чести ти не дать, так возьмешь не с чести, | |
Не с чести возьмешь, уж мне-ка бок набьешь". | |
Отдавае ему платьица ты старчески, | |
70 | Лапти тут давае он же старчески, |
Шляпу он давае тут же старческу, | |
А клюху ту он давае сорока пудов. | |
Принимает тут же платья богатырские, | |
А садился на коня да богатырского, | |
Он поехал Ильей Муромцем. | |
А идет тут Илья Муромец, | |
Что идет же к солнышку Владимиру, | |
Что идет Иванищо могучее | |
80 | Он идет мимо палаты белокаменны, |
Мимо ты косевчаты окошечки, | |
Где сидит было Идолищо поганое, | |
Где татарин да неверный,- | |
А взглянул было татарин во окошечко, | |
Сам татарин испроговорит, | |
Говорит же тут татарин да поганый: | |
"А по платьицам да иде старчищо, | |
По походочке так Илья Муромец" | |
90 | А во тыи во палаты белокаменны |
И во тых было во платьях да во старческих - | |
Того старца перегримищо, | |
Перегримища, да тут Иванища. | |
"Ай же старчищо да перегримищо! | |
А й велик у вас казак да Илья Муромец?" | |
Отвечае ему старец перегримищо: | |
"Не огромный наш казак да Илья Муромец - | |
". | |
100 | - "А помногу ли ваш ест да Илья Муромец?" |
Отвечае ему старец перегримищо: | |
"Не помногу ест казак да Илья Муромец - | |
По три он калачика крупивчатых". | |
"Он помногу же ли к выти да вина-то пьет?" | |
Отвечае ему старец перегримищо: | |
"Он один же пьет да нунь стаканец ли". | |
Отвечает тут Идолищо поганое: | |
"Это что же есть да нунчу за богатырь ли! | |
110 | По кулю да хлеба к выти кушают, |
Не раз же по ведру вина да выпьют ли". | |
Отвечает тут казак да Илья Муромец, | |
Илья Муромец да сын Иванович: | |
"Как у нашего попа да у Левонтья у Ростовского | |
Как бывала тут коровища обжорища, | |
По кубоче соломы да на раз ела, | |
По лохани да питья е да на раз пила, | |
Ела-ела, пила-пила, сама лопнула". | |
120 | Как ухватит он ножищо, да кинжалищо, |
Да как махне он в казака Илью Муромца, | |
Во того было Илью Иванова. | |
А казак тот был на ножки еще поверток, | |
На лету он ножичок подхватывал, | |
А назад да к ему носом поворачивал. | |
Как подскочит тут казак да Илья Муромец | |
Со своей было клюхою сорочинскою, | |
130 | Отлетела голова да будто пугвица. |
А как выскочит он да на широк двор, | |
Взял же он клюхой было помахивать, | |
А поганыих татаровей охаживать, | |
А очистил Илья Муромец да Киев-град, | |
Збавил он солнышка Владимира | |
Из того же было полону великого. | |
Тут же Илье Муромцу да е славу поют. |
Илья Муромец и Идолище. Гильфердинг-1. No 4. Зап. от П. Калинина, дер. Рим на Пудожской Горе (Повенец). А й татарин да поганый, Что ль Идолищо великое и т. д. Идолище - типичный для былин "гибридный" персонаж. В данном тексте ему приданы черты предводителя татарского войска. В большинстве известных записей Идолище действует один и изображается как чудовище уродливых размеров (ср. вар. I, II, III). Имя, внешность, прожорливость и другие детали в описании Идолища позволяют возводить его к персонажам архаического эпоса и мифологии - антропоморфным чудовищам из "иного" мира (ср., например, абаасы в якутских олонхо, богатырей Эрлика в алтайских сказаниях и др.). В былинах этот персонаж подвергся эпической историзации, он выступает как враг Русской земли, Киева, насильник, и борьба богатыря с ним получает характер общегосударственного подвига. Старец перегримищо... Дай-ка мне-ка платьицев нунь старческих. Перегримищо - пилигрим, паломник, калика перехожая - популярный персонаж былин, может выступать в роли вестника. Переодевание богатыря в одежду странника - один из типовых былинных мотивов. В данном сюжете пилигрим сам сродни богатырю, однако он не решается выступить против Идолища. По походочке так Илья Муромец... А и велик у вас казак да Илья Муромец? В подтексте сюжета есть мотив предуказанной встречи Ильи и Идолища: последний знает, что ему предсказана гибель от богатыря, поэтому расспрашивает странника об Илье и как будто успокаивается, узнав, что его соперник - самый обыкновенный человек. См. отголосок того же мотива в вар. II. У нашего попа... Левонтья у Ростовского. Согласно другим былинам, Левонтий Ростовский - отец Алеши Поповича. Упоминание его пришло из былины "Алеша и Змей Тугарин" (см. след. былину и примеч.).
I. Григорьев-3. No 19. Зап. от А. Е. Петрова, дер. Дорогая Гора.
II. Григорьев-3. No 51. Зап. от Е. В. Рассолова, дер. Печище. А пошел молодец... А катится буйна голова со могучих плеч. Начало былины восходит к балладам и лирическим песням о добром молодце и Горе (см.: Повесть о Горе-Злочастии / Издание подготовили Д. С. Лихачев, Е. И. Ванеева. Л., 1984. С. 41-77). Гуня сарацинская - здесь: странник, одетый в рубище (от "гуня" - ветхая одежда, рубище). Эпитет "сарацинская" означает, по-видимому, что странник побывал на Востоке, в "сарацинской земле" (ср. выше, в основном тексте: Илья убивает Идолище "клюхою сорочинскою", взятою у странника). А кто помянет у нас да Илью Муромца и т. д. См. примеч. к основному тексту. Очи ясны вымать его косицами, Да язык бы тянуть да его теменем. Характерная для былин типовая формула описания особо изощренной казни. По мнению исследователей, в этом описании отразились способы казни в средние века, ко- торые применяла церковь к вероотступникам и еретикам (ср.: Майков Л. О былинах Владимирова цикла. Спб., 1863. С. 92; Марков А. В. Бытовые черты русских былин // "Этнографическое обозрение", 1903. No 4. С. 25). См. тот же мотив в былине "Сорок калик".
III. Гильфердинг-3. No 196. Зап. от И. Г. Захарова, дер. Пога (Водлозеро). Этот и следующие два текста принадлежат к так наз. царьградской версии сюжета. Хотя действие перенесено из Киева в Царьград, а вместо Владимира фигурирует царь Константин Боголюбович, узловые моменты содержания остаются те же. Замена Киева на Царьград привела к выдвижению на первый план мотивов защиты церкви и былого центра православия: в этом следует видеть влияние каличьей среды, в которой, возможно, и была создана эта версия (Пропп. С. 233-237).
V. Киреевский-4. No 5. Зап. в Архангельском уезде.