Михайло Козарин (варианты)

Заявление о нарушении
авторских прав
Автор:Русская литература (общая), год: 2000
Примечание:Автор неизвестен
Категория:Легенды и мифы


Предыдущая страницаОглавлениеСледующая страница

Михайло Козарин

Вар. к 1-217  На роду ту Козарушка попортили,
 I Отец с матерью Петровича не злюбили, 
  Отсылали Козарушка ко бабушке, 
  Да ко бабушке Петровича, к задворёнке, 
  Не велели кормить хлебом круписчатым, 
  Не велели поить водой мёдовыя - 
  Да велели кормить хлебом гнилым же всё, 
  Да велели поить водой со ржавчинки. 
  Уж как тих речей бабушка не верует - 
  Да кормила Козарушка хлебом круписчатым, 
  Да поила Петровича водой мёдовыя. 
  Еще стал наш Козарушко пяти, шти лет, 
  Еще стал-то по улочке похаживать, 
  Еще с малыма ребятушками поигрывать. 
  Его дразнят тут маленьки ребятушка: 
  "Не прямого ты отца, не прямой матушки,- 
  Еще всё ты ведь ходишь чужой <...>". 
   
  Он которого ухватит как ведь за руку - 
  Оторвет у того да он праву руку; 
  Он которого ухватит как ведь за ногу - 
  Оторвет у того он праву ногу. 
  Еще сам пошел втипор да как ко бабушке, 
  Еще сам говорил ей таковы речи: 
  "Уж ты ой еси, бабушка-задворёнка! 
  Ты скажи-ткося мне, да кто у мня отец ведь, мать, - 
  Меня дразнят тут маленьки ребятушка, 
  Да зовут-то меня всё как вы <...>". 
  Говорила ему бабушка-задворёнка: 
  "Уж ты вой еси, Козарушко Петрович-от! 
  У тя отец ведь-то Петр да Коромыслович, 
  Еще матушка - Петрова та молода жона". 
  Говорил-то Козарушко таковы речи: 
  "Уж ты вой еси, ты бабушка-задворёнка! 
  Напеки-ткосё мне подорожничков, 
  Уж ты дай мне шляпочку равно тридцать пуд, 
  Уж ты дай-ка мне ключёчку равно сорок пуд". 
  Напекла ему бабушка подорожничков, 
   
  А дала ему бабушка ведь ключёчку, 
  Да пошел наш Козарушко искать батюшка. 
  Да приходит Козарушко в ту деревёнку,- 
  Да играют на улочке маленьки ребятушка. 
  Он ведь спрашивал да как у маленьких ребятушок: 
  "Еще где то Петрово как подворьицо?" 
  Отвели ему ребятушка подворьицо, 
  Да скричал-то Козарушко громким голосом: 
  "Уж ты вой еси, Петр да Коромыслович! 
  Не бывало ли у тя да чадышко милое, 
  Еще на имя Козарушко Петрович-от?" 
  Да избенка у Петра вся пошаталася, 
  Ставники ти у его вси покосилися. 
  Отвечал-то Петр да Коромыслович: 
  "Не бывало у нас тако чадо милое". 
  Да ведь прочь пошел Козарушко Петрович-от, 
  Покатились по белу лицу горючи слезы, 
  Да пошел-то Козарушко во чисто поло, 
  Разоставил белой шатер полотняной, 
  Да валился он сам во белой шатер. 
   
  Услыхал-то в чистом поли девять голосов. 
  Там ведь плакала в чистом поли красна девица: 
  "Да коса ты, коса да моя русая! 
  Да плели тебя, коса, да на святой Руси, 
  Расплетут тебя, коса, да в проклятой Литвы. 
  Кабы был у мня ведь брателко Козарушко, 
  Он не дал тут поганым татарам-то на поруганье". 
  Еще обрал Козарушко белой шатер, 
  Еще сам побежал-то да во чисто поле, 
  Он избил-то всих да семь разбойников, 
  Еще отнял у ик свою да как родну сестру. 
  Еще сами пошли они ко батюшку, 
  Ко тому жо Петру ту Коромыслову, 
  Приходят ко ёго-то да ко подворьицу, 
  Да скричал тогда Козарушко громким голосом: 
  "Уж ты вой еси, Петр да Коромыслович! 
  Не бывало ли у тя-то да чадо милое, 
  Еще на имя тут Марфушка - лебедь белая?" 
  Да выскакивал Петр тогда на улицу 
  Со своей-то он да с молодой жоной: 
  "Да бывало у мня тако чадо милое, 
  Еще на имя тут Марфушка Петровна та". 
  Еще брал он ведь Марфушку за праву руку, 
  Да повел-то ведь Марфушку в свою горницу, 
  Еще тут же пригласил да Козарушка Петровича. 

Вар. к 1-19  А да у Федора-купца да у Черниговца, 
II  Было у его да всё два чадышка: 
    Одно чадо - да дочи да всё Еленочка, 
    Да Еленочка была да всё прекрасная, 
    Да второ чадо-де - Козарушко-де Федорыч. 
    Наезжали-де воры да всё разбойники, 
    А да ограбили купца да всё Черниговца, 
    Увезли-де дочь Еленочку прекрасную. 
    А запечалился купец да всё черниговский. 
    Говорил ему сын да всё родимой нонь: 
    "Уж ты ой еси, батюшко, черниговской купец! 
    Не печалься ни об чем, да всё не надобно,- 
    Да поеду-де я да во чисто поле, 
    Отыщу-де Еленочку прекрасную". 
     
    "Уж ты ой еси, Козарушка Федорыч! 
    Поезжай-ка ты, Козарушка, во чисто поле, 
    Отыщи-тко мне Еленочку, дочь прекрасную, 
    Да за то я тебе дам да золотой казны, 
    Золотою казны даю бессчетною". 
    Да поехал-де Козарушка во чисто поле, 
    Еще едёт-де Козарушка всё три месяца, 
    Да искал он себе да поединщичка, 
    Поединщичка себе, да сопротивничка,- 
    Со своей-де он силою побрататься. 
    Да не мог он найти да поединщика, 
    Поединщика себе, да супротивника. 
   
Вар. к 1-197  Из славное матки Кубань-реки 
 III Подымалася сила татарская, 
    Что татарская сила, бусурманская, 
    Что на славную матку святую Русь. 
    Полонили матку каменну Москву. 
    Да доставалася девица трем татаринам, 
     
    Как первой-от говорил таково слово: 
    "Я душу красну девицу мечом убью". 
    Второй-от говорил таково слово: 
    "Я душу красну девицу копьем сколю". 
    Третей-от татарин говорил таково слово:. 
    "Я душу красну девицу конем стопчу". 
    Как из далеча-далеча из чиста поля 
    Что не ясен сокол в перелет летит, 
    Что не серой-от кречет воспархиваёт,- 
    Выезжает удалый доброй молодец. 
    Он первого татарина мечом убил, 
    Он второго татарина копьем сколол, 
    Он третьего татарина конем стоптал, 
    А душу красну девицу с собою взял. 
    "Уж мы станем, девица, по третям ночь делить, 
    По третям ночь делить, да ино грех творить". 
    Как спроговорит душа красна девица: 
    "Уж ты ой еси, удалой доброй молодец! 
    Ты когда был отца лучше, матери, 
    А теперече стал хуже трех татар, 
    ". 
    - "Уж ты ой еси, душа красная девица! 
    Ты которого царства, отечества?" 
    - "Уж ты ой еси, удалой доброй молодец! 
    Я сама красна девица со святой Руси, 
    Со святой Руси, да из славной Москвы; 
    Я ни большего роду, ни меньшего, 
    Что того же было роду кнежейского; 
    Как у моего батюшка было девять сынов, 
    А десята та я, горё-горькая: 
    Четыре-то брата царю служат, 
    А четыре-то брата богу молятся, 
    А девятой-от брат - богатырь в поли, 
    А десятая та я, горе-горькая". 
    Как спроговорил удалой доброй молодец: 
    "Ты прости-тко меня, девица, во первой вины, 
    Во первой вины во великое,- 
    Уж ты по роду мне сестрица родимая. 
    Мы поедем, девица, на святую Русь, 
    На святую Русь, во славну Москву". 

Вар. к 47-197 "Кто же бы меня да ето выкупил,
IV  Выкупил да меня, выручил 
  От трех татар да некрещёные, 
  От трех собак небласловлёные?" 
  Как спроговорит да доброй молодец: 
  "Ты садись, девица, на добра коня, 
  Поедем, девица, во чисто поле". 
  Садилась девица на добра коня, 
  Говорила девица доброму молодцу: 
  "Ты поедем-ка, да доброй молодец, 
  Ко божьей церкви да повенчаемся, 
  Злаченым перстнем да поменяемся". 
  Как спроговорит да доброй молодец: 
  "У нас ведь на Руси не водится - 
  Брат-от на сестры не жонится". 
  Слазила девица со добра коня, 
  Поклон дала да до белых грудей, 
  Другой дала до шолкова пояса, 
  Третей дала да до сырой земли: 
  "Спасибо, брателко родимой мой,- 
   
  От трех татар да некрещёные, 
  От трех собак небласловлёные". 

Вар. к 86 197  Тут Михайлу за беду стало,
Сдергиват он с них бел шатер, 
  И бел шатер да полотняной. 
  Сохватались три татарина, 
  Сохватались за Михайла Казарятина. 
  Он первого татарина взял разорвал, 
  Другого татарина взял ростоптал, 
  Третьего татарина взял за ноги, 
  Бросил его в батюшко в сине море. 
  И собирал он бел шатер полотняный, 
  И завязывал в тороки шелковые, 
   
  Вставал он в стременышко вальяжное, 
  И садился во седелышко черкасское, 
  И садил за себя душу красну девицу. 
  И везет ее от синя моря, 
   
  Сколько ехал удалой добрый молодец, 
  Сколько ехал по чисту полю, 
  Одержал своего добра коня ступисчата, 
  Слезал он, добрый молодец, со добра коня, 
   
  И ставит свой бел шатер полотняный. 
  И стал он с девицей опочив держать,- 
  И плачет красна девица, как река течет, 
  Сама говорит таковы слова: 
  "Ой ты гой еси, удалой добрый молодец, 
  Скажи ты мне наперед свою отчину - 
  Царь ли ты, царевич, король ли ты, королевич, 
  Али ты роду крестьянского, 
  Али ты роду мещанского?" 
   
  И плачет красна девица, как река течет, 
  И возрыдаючи, слово молвила: 
  "Ой ты гой еси, удалой добрый молодец! 
  Скажи ты наперед свою отчину - 
   
   
  Али ты роду мещанского?" 
  И тут молодец ее не слушает. 
  Тут девица плачет, как река течет: 
  "Ой ты гой еси, удалой добрый молодец! 
  Ты скажи мне наперед свою отчину". 
  И проговорит удалой добрый молодец: 
  "Я не царь-де, не царевич, не король я, не королевич. 

  И я роду не крестьянского, 
   
  Я из того Волынца, крепка города, 
  Из той Корелы из богатыя, 
  Молодой Михайло Казарятин, 
  Казары, попа церкви соборныя". 
   
  Сама плачет, как река течет: 
  "Ой ты гой еси, удалой добрый молодец! 
  Я сама оттуль, красна девица, 
  Из того Волынца, крепка города, 
   
  Казары дочь, попа церкви соборныя". 
   
  И скачет он скоро на резвы ноги, 
  Берет ее за белы руки 
   
  "Здравствуй, ты моя сестрица родимая, 
  Молода Настасья дочь Казаришна!" 


Предыдущая страницаОглавлениеСледующая страница