Гроза
Рама и Сита еще почивали, но перед дверью их спальни толпились друзья и слуги, чтобы, как всегда, приветствовать их с наступлением нового дня. Вот раздались тяжелые шаги Сумантры, царского возничего, и лица ожидающих засияли. «Конечно же, - думали они, - Дашаратха послал за Рамой, чтобы объявить ему решение, и поэтому возничему велено не дожидаться пробуждения, а немедленно вступить в брачные покои»
Когда за Сумантрой закрылись двери, все взоры были прикованы к ней, и каждый, в силу своего воображения, представлял, что происходит в опочивальне, что говорит возничий и как радуются Рама и Сита.
Но вот и они. Огромная прихожая наполнилась гулом приветствий:
- С прекрасным днем, царевич! Возвращайся царем. Будь счастлив, сын Каушальи!
Начало дня и впрямь казалось прекрасным. Ярко светило солнце, и лужайка перед дворцом, еще не успев высохнуть, горела изумрудами. По ней туда-сюда с отвратительным криком расхаживали павлины.
- Павлины кричат к грозе, - проговорил Рама, обращая взор к небу, - но оно безоблачно.
Сита хотела ответить, но вдруг из кустов выскочила лань и потерлась головкой о ее бедро. Сита и лань были словно две сестры, большеглазые творения Любви.
Видя это, Рама успокоился.
- Наверное, - сказал он, - царь и всегда благосклонная ко мне Кайкейя решили ускорить коронацию. Иначе зачем бы им понадобилось прерывать наш сон?
У входа в город Рама и Сита сошли с колесницы и двинулись ко дворцу пешком. Тысячи людей сопровождали их. За Рамой закрылись ворота. Стихли приветственные крики. Толпа ожидала в молчании выхода нового царя, начала нового царства и новой жизни. Обняв Раму на прощанье, Сита удалилась в женские покои.
Рама один медленно поднимался по ступеням царской лестницы, стараясь сдержать бешеное биение сердца. Слуга, ожидавший Раму на верхнем пролете лестницы, повел его не в тронный зал, а в покои Кайкейи. «Наверное, - подумал Рама, - в тронном зале еще не все готово для церемонии и Дашаратха решил мне что-то сообщить».
Но почему царь весь в черном? Почему так бледно и сумрачно его лицо? Почему он тяжело дышит - будто рыба, лишенная воды?
- Царь просил меня передать тебе, - властно произнесла Кайкейя, - что ты сегодня же должен покинуть столицу и отправиться в изгнание на семь и еще на семь лет. Готов ли ты выполнить приказание отца?
И тотда Дашаратха обрел дар речи:
- Сын мой! У меня нет сил расстаться с тобой. Не уходи хотя бы сегодня. Уже близка ночь.
- Нет, государь. - ответил Рама. - Я обещал царице покинуть город сегодня и сдержу свое слово. Не печалься! Я вернусь через четырнадцать лет.