ИНЫЕ ФОРМЫ ОБРАЩЕНИЯ
Нелегко было человеку неграмотному, неимущему разобраться и обилии формул титулования, часто сложных и труднопроизносимых. Не знающие чинов и знаков различия простолюдины предпочитали поэтому обращаться к барам запросто: БАРИН, БАРЫНЯ, БАТЮШКА, МАТУШКА, СУДАРЬ, СУДАРЫНЯ, к девицам - БАРЫШНЯ, к барчукам - СУДАРИК.
Наиболее почтительной формой обращения к барину было «ВАШЕ БЛАГОРОДИЕ», независимо от его чина.
Если непременно требовалось титулование, то сложное слово часто искажалось, стягивалось: вместо высокородие, высокоблагородие произносилось «СКОРОДИЕ», а насмешливо, разумеется, за глаза «СКОВОРОДИЕ». В рассказе Л. Толстого «Утро помещика» крестьяне величают князя Нехлюдова вместо «ваше сиятельство» просто «ВАСЯСО»; иногда произносили и «ВАСЯСЬ». Бытовала и такая условно - универсальная форма обращения к барам, как «ВАШЕСТВО»: дескать, вежливость соблюдена, а что имеется в виду - понимай, как хочешь.
Сатин в «На дне» Горького говорит неудачно сплутовавшему в карты Барону «ваше вашество», но это уже насмешка, напоминание о былом величии аристократа, ставшего шулером.
В «Казаках» Л. Толстого и некоторых других произведениях писателя можно услышать из уст солдат стяженное обращение «ВАШЕ БРОДИЕ» и даже «ВАШ - БРОДЬ», заменяющее громоздкие «ваше благородие» и «ваше высокоблагородие».
Внимательный читатель вправе спросить: а к кому обращались с такими часто встречающимися в устах малообразованных людей словами, как «ВАША МИЛОСТЬ» и «ВАШЕ СТЕПЕНСТВО»?
Обе формулы - неофициальные, никакими законами не предписанные. Со словами «ваша милость» чаще обращались к дворянину - помещику или начальнику. «Бьем челом вашей милости», - так начинают свою жалобу на городничего купцы, пришедшие к Хлестакову в «Ревизоре» Гоголя. В «Воскресении» Л. Толстого старик - крестьянин обращается к помещику «ваша милость».
Словами «ваше степенство» обычно обращались к купцам. Так, например, титулуют дворник Грознов своего хозяина - купца в комедии Островского «Правда хорошо, а счастье лучше», трубач, пришедший «лечить» игрой на трубе горьковского Булычева, и т.д. Реже в таких случаях говорили «ваша честь».
Великий знаток русского быта Лесков в статье «Пресыщение знатностью» о надписях на конвертах отмечает: «Пишут купцам: „его чести", „его милости", „его степенству" и даже пишут „его высокостепенству", а когда просят от них „корму", тогда титулуют их „высокопревосходительством" .
Зато обращение привилегированных сословий к низшим было самым пренебрежительным, в особенности к крепостным - только по имени, и то в пренебрежительной форме. Официантов подзывали словом «ЧЕЛОВЕК»; произнесенное сквозь зубы, это звучало «челаэк! ».
«Два помещика» Мардарий Аполлонович зовет слуг: «Мишка! Юшка!» Оказывается, что Юшка - «высокий и худощавый старик лет восьмидесяти» .
В.Г. Белинский в своем знаменитом письме по поводу «Выбранных мест из переписки с друзьями» Н. Гоголя с гневом и горечью писал о николаевской России как о стране, «где люди торгуют людьми », стране, «где люди сами себя называют не именами, а кличками: Ваньками, Степками, Васьками, Палашками… » Эти формы имен носили тогда откровенно унизительный оттенок.
Такие «клички» оставались и много позднее отмены крепостного права. В «Тихом Доне» М.А. Шолохова в имении Листницкого работает конюх Сашка. «До сплошных седин дожил старик, но Сашкой так и остался. Никто не баловал его отчеством, а фамилии, наверное, не знал и сам старый Листницкий, у которого жил Сашка больше двадцати лет ».