Мифы народов мира
Статьи на букву "П" (часть 3, "ПЕГ"-"ПЕХ")

Статьи на букву "П" (часть 3, "ПЕГ"-"ПЕХ")

ПЕГАС

ПЕГАС (Πήλασος), в греческой мифологии крылатый конь. П. как плод связи горгоны Медузы с Посейдоном появился из капель крови Медузы, когда её убил Персей. Имя П. получил оттого, что родился у истоков Океана (греч. πηγή, «источник»). Он вознёсся на Олимп и доставляет там громы и молнии Зевсу (Hes. Theog. 280-286). По другому мифу, боги подарили П. Беллерофонту (Pind. 01. XIII 63 след.), и тот, взлетев на нём, убил крылатое чудовище химеру, опустошавшее страну (Hes. Theog. 325). Ударом копыта П. выбил на Геликоне источник Гиппокрену («лошадиный источник») (Paus. IX 31, 3), вода которого дарует вдохновение поэтам. А. Т.-Г. Крылатые Пегасы. Крылатые Пегасы. Терракотовые статуи с фронтона храма в Тарквиниях. Около 300 до н. э. Тарквиния. Археологический музей.

ПЕЙ

ПЕЙ - в дравидской мифологии дьяволицы страшного облика, с развевающимися волосами. П. устраивают дикие пляски на полях битв или в местах погребений и поедают трупы. Составляют свиту Шивы или Муругана. г.Б.

ПЕКЛО

ПЕКЛО (церковнослав. пькъл, «смола», возможно, из лат. picula, «смола», или рiх, «смола, деготь»), в славянской мифологии ад, преисподняя. Представления о П., по-видимому, сложились под влиянием христианского учения об аде. Предполагаемые связи П. с вост.-слав. обозначением пекельного (адского) змея и словацк. pikulnik («мужичок-с-ноготок», домовой, одетый в красное и приносящий деньги хозяину и здоровье его лошадям), вероятно, установились позднее в силу народной этимологии. в. и., в. т. ------------------- ПЕКЛО - в славянской мифологии ад, преисподняя (от глагола «печь», «пеку» и равно означает и «смолу», которая гонится через жжение смолистых деревьев, и «геенское пламя»). Славяне полагают пекло под землею, куда надо спускаться через разинутую адскую пасть, подобную глубокому, извергающему страшное пламя колодцу. Простолюдины считали, что душа во время «обмиранья» (летаргии) странствует по пеклу и видит там адские муки. В народных сказках герои, отправляясь на тот свет, нисходят туда через глубокую яму. «Раз, за какую вину, ей-богу, уже и не знаю, только выгнали одного черта из пекла». - «Как же, кум? - прервал Черевик. - как же могло это статься, чтобы черта выгнали из пекла?» - « ...Вот черту бедному так стало скучно, так скучно по пекле, что хоть до петли» (Н.В. Гоголь. «Сорочинская ярмарка»).

ПЕКО

ПЕКО (Peko), Пекко, в эстонской мифологии бог плодородия. Почитался этнографической группой эстонцев сету как домашний бог, бог урожая; назывался также «древним богом», «старым идолом». Идол П. изготовлялся из воска или дерева, зимой хранился специальным жрецом в амбаре, на время сева его выносили на поля. П. молили об урожае, плодовитости скота, благополучии семьи, о защите от непогоды. Праздник, посвящённый П., проводился тайно мужской общиной в конце августа - начале сентября: на священной трапезе избирался жрец П. Ср. фин. Пеллонпеко и метсика (эст. «дикий», его называли также maa-kuningas, «царь земли»), персонажа, воплощаемого соломенным чучелом мужчины (иногда - женщины) с подчёркнутыми признаками пола, которое носили по полям, чтобы получить урожай, а затем оставляли в лесу (ср. также славянские персонажи, изображения которых воплощали плодородие, - Германа, Кострому и др.). Лит.: Eisen М. J., Anderson W., Peko, в кн.: Sitzungen der Gelehrten Estnischen Genellschaft, Tartu, 1934.

ПЕКОЛС

ПЕКОЛС - Пикулюс (Pecols, Pocols, Pocclus, Poccolus, Picullus, Pykullas), в прусской мифологии бог подземного царства и тьмы. Наиболее достоверно реконструируемая форма - *Pikulas; ср. др.-прус. pikûls, «чёрт»; латыш, pikuls, pikals, литов. piktas, «злой, плохой»; peikti, «порицать, хулить»; pykti, «сердиться, гневаться»; paikti, «глупеть, дуреть»; paikas, «глупый», и т. п., а также праслав. *рькъlь, «чёрт» (см. также Пекло), и др. На образ П. повлияли христианские представления о чёрте и аде-пекле. В списках прусских богов 16- 17 вв. вслед за П. выступает Поколc (Pocols, Pocclus, Poccolus) - божество, наименование которого возникло путём взаимодействия имён *Pikul(a)s - П. и *Potols - Патолс (см. в ст. Патолс). Вторичное божество Поколc продолжает функции П.: в «Constitutiones Synodales» (1530) Поколc и П. сопоставляются с римскими фуриями и Плутоном. Согласно «Судавской книжечке» (1563), П. - бог преисподней и тьмы, Поколc (Поклус) - летучие духи и черти или их божество. Для Поколса характерна тенденция к обозначению целого класса злых духов: у Вреткунаса (кон. 16 в.) - Pecolli, Pekelle, Pikoliuni, у М. Преториуса (17 в.) - кобольды и т. п. В списках богов П. и Поколc следуют за Перкунсом (Перкунасом) и, по-видимому, замещают Патолса, занимающего ту же позицию в других списках, что позволяет предположить изначальное единство Патолса и Пеколса-Поколса как божества подземного мира, повелителя мёртвых. По-видимому, в восточнобалтийской мифологии, помимо главных божеств преисподней - Велса, Велняса, - известен был персонаж, аналогичный П.: ср. обозначение злой души, чёрта в источнике 1573 - pikùlas, упоминание Преториусом П. как бога гнева и несчастья, вызывающего страх у людей (ему подвластен дух Дребкулис, производящий землетрясения), а также упоминания бога гнева в источниках 18 в. - Pikuls у Бродовского, Pikullus у Руига, современные местные литовские названия чёрта - pikcius, pikciukos. Появление горного божества Pihkols, Pihkals в сочинениях по латышской мифологии Я. Ланге и Г. Ф. Стендера (18 в.) объясняется смешением старого названия чёрта, злого духа, с латыш, pie-kalne, «предгорье». Лиг.; Топоров В. Н., Заметки по балтийской мифологии, в кн.: Балто-славянский сборник, М., 1972; Кгарре А. Н., Pikuls. Ein Beitrag zur baltischen Mythologie, «Zndofermanische Forachungen», 1937, Bd 50; Pisani V., Zu bait. Pikuls, там же; Вuga К., Dievai Pikulas ir Patulas, в его кн.: Rinktinlai Raštai, t. 2, Vilnius, 1969. В. В. Иванов, В. Н. Топоров.

ПЕЛАСГ

ПЕЛАСГ - Пелазг (Πελασγός), в греческой мифологии эпоним пеласгов (древнейшего населения Греции), рождён землёй (Hes. frg. 160); вариант мифа: сын Зевса и Ниобы, брат Аргоса (Apollod. II 1, 1), отец царя Аркадии Ликаона (III 8, 1). в. я.

ПЕЛЕЙ

ПЕЛЕЙ (Πηλεύς), в греческой мифологии сын Эака, отец Ахилла. Убив нечаянно своего сводного брата Фока, П. должен был бежать с острова Эгина и нашёл приют во Фтии у царя Эвритиона, который совершил над ним обряд очищения и выдал за П. свою дочь Антигону. Во время каяидонской охоты П. неумышленно поразил насмерть копьём своего тестя и снова должен был искать очищения. На этот раз он нашёл его в Иолке у царя Акаста. Жена Акаста воспылала страстью к П., но была им отвергнута, и оклеветала П. перед его женой и своим супругом. Антигона в отчаянии повесилась, а Акает, не решаясь поднять руку на гостя, пригласил его принять участие в охоте на горе Пелион; здесь он похитил у уснувшего П. охотничий нож, и П. был бы убит населявшими гору кентаврами, если бы его не спас подоспевший Хирон (Apollod. Ill 12, 6; 13, 1-3; Pind. Nem. IV 57-61). Впоследствии П. (по одному из вариантов, с помощью Диоскуров и Ясона) отомстил Акасту, завоевав его город и подвергнув жену Акаста мучительной казни (Pind. Nem. IV 54-56; Apollod. Ill 13, 7); самому же П. в награду за целомудрие Зевс дал в жёны морскую нимфу Фетиду. Согласно другим вариантам мифа, фетида была отдана П. либо потому, что отказалась уступить настояниям домогавшегося её любви Зевса, либо потому, что от неё должен был родиться сын сильнее своего отца (в случае брака Фетиды с Зевсом это угрожало бы его власти). Наиболее древней версией является рассказ о насильственном для Фетиды браке с П.: охваченный страстью к прекрасной нереиде, П. настиг её на морском берегу и после длительной борьбы, во время которой Фетида превращалась в змею, льва, огонь, воду, овладел ею. Позднее бракосочетание П. и Фетиды было перенесено в пещеру Хирона на Пелионе; его почтили своим присутствием все боги и богини Олимпа, и Аполлон пел свадебный гимн (Pind. Nem. IV 62-68; Aeschyl. fr. 284а; Apollod. Ill 13, 5). Покинутый вскоре после рождения Ахилла Фетидой, П. отдаёт сына на воспитание Хирону. В конце жизни, уже после окончания Троянской войны, П. был изгнан из Фтии Акастом или его сыновьями и умер во время морского странствия, не дождавшись встречи со своим внуком Неоптолемом (Eur. Troad. 1126- 1128; Apollod. epit. VI 13). Иначе эта версия изложена в «Андромахе» Еврипида, где П. приходит на помощь Андромахе и её маленькому сыну от Неоптолема, которым угрожает гибелью Гермиона (545-765). Древнейшее ядро мифа о П. составляет его борьба с Фетидой, отражающая распространённый фольклорный сюжет о победе героя над морской царевной (у мыса Сепия в Фессалии, где П. почитался как исконный местный герой). Только сравнительно поздняя традиция, сделавшая П. сыном Эака, заставила его переселиться в Фессалию с острова Эгина. Романтическая история, происходившая с П. при дворе Акаста, представляет разновидность мотива, засвидетельствованного в библейском рассказе об Иосифе и жене Пентефрия и в греческом - о Беллерофонте и Сфенебее. Свадьба П. и Фетиды нашла отражение на чёрнофигурной «вазе Франсуа» (ок. 570 до н. э.), на картинах П. П. Рубенса и Н. Пуссена. Лит.: Davis Р. К., Peleus and Thetis, Oxt„ 1924; Lеskу A., Peleus, в кн.: Paulys Realencyclopadie der Classischen Altertumswissenschaft, Halbband 37, Stuttg., 1937, S. 271-308. В. Н. Ярхо. Пелей настигает Фетиду на морском берегу. Пелей настигает Фетиду на морском берегу. Фрагмент росписи краснофигурной пелики «художника Марсия». 340—330 до н. э. Лондон. Британский музей.

ПЕЛИЙ

ПЕЛИЙ (Πελίας), в греческой мифологии фессалийский герой, сын Посейдона и Тиро (дочери Салмонея, жены царя Иолка Кретея). Когда Тиро полюбила речного бога Энипея, Посейдон принял его облик, и от него она родила близнецов П. и Нелея (Ноm. Od. XI 236 след.). Желая сохранить свой союз с Посейдоном в тайне, Тиро бросила детей. Пастухи в это время гнали табун, и кобылица наткнулась на близнецов, задев одного из них копытом, отчего на лице его осталось тёмное пятно (греч. Пе). Πελιός, «тёмный»), поэтому мальчика назвали П. Детей воспитали пастухи. Когда братья выросли, то пришли на помощь своей матери, которую притесняла ненавидевшая её мачеха Сидеро. П. заколол Сидеро в храме Геры у самого алтаря богини, чем навлёк на себя её гнев (Apollod. I 9, 8; Diod. IV 68). Впоследствии между братьями начались раздоры, и Нелей отправился в Мессению, где стал основателем Пилоса и родоначальником пилосских царей (Раus. IV 2, 5). П. захватил власть в Иолке, устранив своего брата (сына Тиро от царя Кретея) Эсона. П. женился на Анаксибии, дочери Бианта (вариант: Филомахе, дочери Амфиона) и стал отцом Акаста и четырёх дочерей Алкестиды, Пейсидики, Педопии и Гиппотои (Apollod. I 9, 10). Миф о П. и Нелее - типичный вариант близ-нечных мифов (ср. Амфион и Зет, Ромул и Рем). Опасаясь сына Эсона Ясона и его претензий на престол царя Иолка, П. отправил его за золотым руном, пообещав вернуть власть в Иолке, если он добудет руно. За время отсутствия Ясона П. погубил его семью. Когда же Ясон вернулся с золотым руном, П. отказался выполнить обещание. Жена Ясона волшебница Медея решила покарать П. По её наущению дочери П. (Пелиады) зарезали отца и сварили его в котле, поверив Медее, что П. после этого воскреснет омоложенным (Ovid. Met. VII 297 след.). Когда П. погиб, Медея и Ясон были изгнаны, а в Иолке воцарился сын П. Акает (Apollod. I 9, 27). С П. связан миф о замужестве его дочери Алкестиды. П. препятствовал Алкестиде выйти замуж, требуя, чтобы тот, кто захочет стать её мужем, запряг в колесницу диких зверей - львов и вепрей. С помощью Аполлона это сделал Адмет (Hyg. Fab. 50). М. Н. Ботвинник. Пелий и одна из его дочерей (Алкестида?). Пелий и одна из его дочерей (Алкестида?). Фрагмент росписи краснофигурного кратера «мастера Пистоксена». Около 470 до н. э. Тарквиния. Археологический музей. Пелий с дочерьми. Пелий с дочерьми. Фреска из Помпей. 20—30-е годы I в. Неаполь. Национальный музей.

ПЕЛОП

ПЕЛОП - Пелопс (Πέλοψ), в греческой мифологии герой, сын Тантала. Убив П., Тантал пригласил богов на пир и подал им угощение, приготовленное из тела П. Разгневанные боги, отвергнув эту нечестивую трапезу, приказали Гермесу вернуть П. к жизни. Гермес выполнил волю богов, погрузив разрозненные члены П. в котёл с кипящей водой; юноша вышел из него наделённым необычайной красотой (Pind. 01. I 37-50). Только одно его плечо (которое в задумчивости съела Деметра, опечаленная исчезновением дочери Персефоны) пришлось изготовить из слоновой кости; с тех пор у потомков П. на левом плече сохранялось белое пятно. П. унаследовал от отца власть над областью Сипила, но, теснимый троянским царём Илом, решил переправиться в Грецию, захватив с собой свои несметные сокровища. Для этой цели его покровитель Посейдон подарил ему золотую колесницу, запряжённую крылатыми конями; при переправе через море кони мчались так легко, что оси колесницы не касались волн. В Греции П. стал свататься к Гипподамии, дочери Эномая, царствовавшего в Писе (Элида). Эномай, испытывавший страсть к собственной дочери (вариант: ему была предсказана смерть от будущего зятя), заставлял претендентов на руку Гипподамии состязаться с ним в беге на колесницах. Он давал своему сопернику преимущество во времени, а затем без труда нагонял его и поражал ударом копья в спину. К моменту появления П. в Писе Эномаем было убито 12 или 13 человек; их могилы показывали в Олимпии ещё во 2 в. н. э. (Paus. VI 21, 9). Согласно одной версии мифа (Pind. 01. I 67-88), П. легко выиграл состязание (или похитил Гипподамию) благодаря своим крылатым коням. Более распространён другой вариант мифа, по которому П. воспользовался помощью Миртила, возницы Эномая: он пообещал Миртилу, влюбленному в Гипподамию, но не дерзавшему вступить в состязание с Эномаем, половину царства Эиомая и обладание Гипподамией в течение одной ночи. Гипподамия, покорённая красотой П., уговорила Миртила оказать П. содействие. Миртил заменил металлическую чеку в колеснице Эномая восковой, вследствие чего колесница разбилась и Эномай погиб (Apollod. epit. II 3-9; Paus. VIII 14, 10-12). П., который хотел избавиться от свидетеля его коварной победы (вариант: когда Миртил пытался овладеть Гипподамией), столкнул его в море; Миртил, падая, проклял П. и его род. Это «проклятие Пелопидов» считалось одной из причин трагических испытаний, выпавших на долю сыновей П. - Атрея и Фиеста и их потомков (Soph. El. 504-515; Eur. Orest. 988-994). Очищенный Гефестом от крови Миртила, П. унаследовал власть в Элиде и распространил её на всю южную Грецию, которая вместо прежнего названия «Апия» стала называться Пелопоннесом («остров П.»). Среди его сыновей традиция называла: Трезена - героя-эпонима одноимённого города в северном Пелопоннесе, Алкафоя - деда Аякса, Питфея - деда Тесея. С именем П. в античности связывали установление Олимпийских игр. На территории Альтиса в Олимпии находился священный участок П. и святилище Гипподамии, в которых совершались ежегодные обряды и жертвоприношения; к состязанию П. с Эномаем возводили бега на колесницах, входившие в программу Олимпийских игр. В мифе о П. широко распространённый мотив похищения невесты или состязания за невесту сплёлся с историческими воспоминаниями о древних связях южной Греции с малоазийскими племенами, восходящими к сер. 2-го тыс. до н. э. в. н. Ярхо. Пелоп и Гипподамия. Пелоп и Гипподамия. Фрагмент росписи краснофигурной амфоры «художника Диноса». Около 410 до н. э. Ареццо. Археологический музей.

ПЕМБА

ПЕМБА - в мифологии бамбара демиург, произошедший от духа Ио. Согласно мифам, П. перемещался в пространстве в вихревом движении; он бросил вверх то, что позднее было названо Фаро. Через семь лет П. опустился на землю, превратившись в семя; из семени выросло дерево баланза, которое вскоре засохло. Остался только древесный брус - пембеле - воплощение П. Когда П. (пембеле) стал передвигаться, ветер пригнал скопившиеся под ним продукты его гниения к груде земли. П. с помощью своей слюны замесил эту массу, придал ей форму, вложил в неё душу - дыхание. На пятый день создал таким образом Мусо Корони Кундье и сделал своей женой. Она породила растения и животных. Чтобы продолжить работу созидания, П. попросил Мусо Корони Кундье посадить его в землю, тут же пустил корни и материализовался в виде дерева (баланза). С этого момента П. стали называть Баланзой. Однажды люди, рождённые Фаро, придя к этому дереву, увидели, что оно остаётся зелёным и в сухой сезон. Это вызвало почитание Баланзы. Баланза обучил людей добыванию огня посредством трения двух камней. Ему начали приносить в жертву ореховое масло, а в дальнейшем (когда распространилась на земле жизнь), по его требованию - человечью кровь; дважды в год ею окропляли ствол дерева, и оно возрождалось. Баланза же обновлял и омолаживал людей. По его приказу люди вырезали из дерева фаллус и поместили его на стволе. Баланза проклял Мусо Корони Кундье, которая, узнав о его связях с другими женщинами, отказалась от близости с ним. Однако жертвоприношение кровью очень истощало людей; кроме того, возрастающее число людей вызвало голод. Против могущества Баланзы восстал Фаро. Долгая и ожесточённая борьба между Фаро и Баланзой (который вырвал себя с корнем и пошёл навстречу Фаро) кончилась победой Фаро. Люди покинули Баланзу и были им прокляты (начались болезни, возникли раздоры). Тогда восемь старейших принесли Баланзе в жертву свою кровь. Баланза, возвестив им приход на землю смерти, их, как совершивших жертвоприношение, от смерти уберёг, превратив в птиц татугу конони («маленькие птицы огня»), имеющих власть над огнём (они предохраняют гончаров от ожогов и почитаются людьми, особенно кузнецами). Баланза же цвёл и приносил плоды, которые, так же как и листья, содержали кровь людей. Однажды некий человек срезал все почки у дерева. Испугавшись содеянного, он бежал, но был настигнут смертью. Баланза приказал родителям, нашедшим своего умершего сына, растолочь его кости и посыпать ими искалеченные ветки. Затем Баланза объявил, что больше не нуждается в крови людей, но они не будут больше омолаживаться. Так из-за проклятия Баланзы среди людей появилась смерть. Е. С. Котляр.

ПЕНАТЫ

ПЕНАТЫ (Penates, от penus, penetralia - внутренняя, потайная часть жилища, храма), в римской мифологии божества-хранители. П. - фамильные или «отеческие» хранители дома и прежде всего запасов продовольствия; впоследствии П. назывались все почитавшиеся фамилией боги дома, домашнего очага (Serv. Verg. Aen. II 514). Как и лары, с которыми П. иногда отождествляются (Arnobius III 40), были символом родного дома и домашнего очага. П. государственные, П. римского народа считались одной из главных святынь Рима, залогом его непобедимости и вечности. В торжественных клятвах П. призывались вместе с Юпитером. Считалось, что они были привезены Энеем из Трои сначала в город Лавиний, а потом были помещены в Риме во внутренней части храма Весты. Имена П. и их изображения хранились в тайне от непосвящённых, приближаться к ним могли только жрецы и весталки (Serv. Verg. Aen. III 12), что породило самые различные толкования сущности и происхождения П. Считалось, что это деревянные или мраморные фигурки великих богов самофракийских мистерий, некогда полученные родоначальником троянцев Дарданом от Афины (вместе с палладием, также хранившимся в храме Весты). Для служения им Дардан создал коллегию салиев. Нигидий Фигул считал П. Аполлона и Нептуна, строившего стены Трои (Serv. Verg. Aen. I 379; VIII 285). Некоторые причисляли к П. Весту, поскольку полководцы, отправляясь в провинции, а магистраты, слагая свою должность, приносили им общую трапезу в Лавиний, другие - великих богов, от которых всё произошло (небо и земля), или Юпитера, Юнону, Минерву (как дающих людям тело, дыхание и разум) и Меркурия (как бога речи), которых соединил Тарквиний Древний, посвящённый в самофракийские мистерии. Этруски считали П. Цереру, Палее и Фортуну (Macrob. Sat. I 10, 16; III 4, 11; III 14, 6-13; Serv. Verg. Aen. II 296; VIII 679). Отождествляли с П. Диоскуров, также почитавшихся на Самофракии и изображавшихся в общедоступном храме у Форума в виде двух вооружённых копьями сидящих юношей (Dion. Halic. I 68; Liv. XIV 16, 5). Согласно греческому историку 3 в. до н. э. Тимею, П. - два бронзовых кадуцея и троянский глиняный сосуд (Dion. Halic. I 67); перевезённые в Рим, они дважды возвращались в храм Лавиний и поразили молнией одну из двух спавших там девушек, которая не была целомудренной (Serv. Verg. Aen. III 12). В надписях П. упоминаются редко. Е. М. Штаерман. Эней приносит жертвы в святилище пенатов. Эней приносит жертвы в святилище пенатов. Фрагмент рельефа «Алтаря мира». 13—9 до н. э. Рим. Алтарь мира.

ПЕНАТЫ, ЛАРЫ, МАНЫ

Пенаты, лары, маны - С почитанием домашнего очага был связан и культ пенатов - добрых домашних богов, охранявших единство и благополучие каждой семьи. Их изображения обычно помещались в закрытом шкафчике возле очага, где собирались все члены семьи. При радостных событиях в семье пенатам приносились благодарственные жертвы. Хранителями дома были лары, добрые духи, никогда не покидавшие дом в отличие от пенатов, которых можно было взять с собой при переезде на другое место. Лары также хранились возле очага в особом шкафчике-ларарии, дверцы которого при семейных праздниках открывали, чтобы лары могли принять участие в общем веселье и трапезе. Перед ними ставилась в особой посуде пища и питье, а в дни рождения членов их семьи украшали цветами. Когда сын в первый раз надевал мужскую тогу, то он посвящал свой детский амулет - буллу(1) ларам, совершая при этом возлияния и молитвы. При вступлении в дом мужа новобрачная непременно приносила жертву ларам, под покровительство которых поступала. Лары охраняли всех членов семьи и в путешествиях, и в военных походах. Следовало только не забывать о жертвоприношениях. Кроме домашних ларов, особо почитались лары римского государства, воплощавшие духов древних героев - Ромула, Рема, Тита Тация, которые считались основателями и защитниками города Рима. К ларам была причислена и Акка Ларенция, вырастившая вместе со своим мужем Ромула и Рема. В торжественный праздник ларенталий, отмечавшийся 23 декабря, ей специально приносили заупокойную жертву. Кроме того, поскольку часовни ларов, охраняющих жителей улиц, стояли на перекрестках, то им также воздавались почести, их алтари украшали цветами в праздник компиталий, совершали возлияния вином и маслом. Беднота римских кварталов при этом от души веселилась, глядя на представления комедиантов и акробатов, состязания атлетов и принимая участие в развлечениях в честь добрых ларов. Маны были также добрыми покровителями семьи, но в них воплощались души умерших предков. Их умилостивляли возлияниями из воды, вина и молока, а 21 февраля общим празднеством - февралией и торжественной трапезой в честь мертвых предков. Маны обитали в подземном мире, и на Палатинском холме находилась глубокая яма, прикрытая камнем, которая называлась мундус. Это было священное обиталище манов. Открывалось оно три раза в году, чтобы свершить торжественные церемонии для умилостивления богов-манов. Приносились жертвы - вино, вода, молоко, кровь черных овец, быков и свиней. В то время, когда совершались празднества в честь манов, храмы всех остальных богов были закрыты, свадебные церемонии запрещались. Все государство возносило моления благодетельным и доброжелательным манам. Но не только добрым духам умерших полагалось приносить жертвы. Злобные и мстительные духи умерших дурных людей не только терзались сами. но и вымещали свои страдания на живущих. По ночам эти злые духи, называемые ларвами, покидали подземный мир и преследовали тех, кого они считали своими врагами, мучая их кошмарами и страшными видениями. Римляне называли их также лемурами(2). В дни лемурий, праздника мертвых, который отмечался три дня или, вернее, ночи (9, 11 и 13, мая), чтобы умилостивить злых духов, толпами бродящих в это время по земле, глава каждой семьи должен был совершить один и тот же древний обряд. Ровно в полночь он вставал, босиком обходил все помещения и выходил за порог. Омывшись родниковой водой, хозяин девять раз бросал через плечо, не оглядываясь, черные бобы, каждый раз повторяя: "Эти бобы я даю вам и этими бобами выкупаю себя и своих близких". Считалось, что лемуры следуют за ним и охотно поедают жертвенные бобы. Затем глава дома вновь омывался водой и, чтобы отогнать лемуров от дома, ударял одним медным тазом о другой, девять раз повторяя просьбу злым духам покинуть его жилище. Этот обряд, повторявшийся трижды без каких-либо изменений, свидетельствовал о том, что в римской религии сохранилось много первобытных магических черт. (1. Булла - золотой круглый медальон-шарик, в котором находился амулет. Его носили на тесьме вокруг шеи все свободнорожденные римские мальчики.) (2. Лемуры - страшные привидения, появляющиеся в виде скелетов или вампиров и высасывающие кровь у живых людей.)

ПЕНЕЛОПА

ПЕНЕЛОПА (Πηνελόπη), в греческой мифологии дочь спартанца Икария и нимфы Перибеи, супруга Одиссея. Явившись в Спарту в числе претендентов на руку Елены, Одиссей предпочёл взять в жёны её двоюродную сестру - П. [по одной версии (Paus. Ill 12, 1), получил П. в жёны в качестве награды за победу в беге; по другой (Apollod. Ill 10, 9), отец Елены Тиндарей убедил Икария выдать П. за Одиссея, который помог ему важным советом при выборе мужа для Елены]. В «Одиссее» П. - верная жена, преданно ожидающая возвращения мужа. Осаждаемая во время его двадцатилетнего отсутствия многочисленными женихами, П. всячески уклоняется от выбора нового мужа. Сначала она откладывает решение под тем предлогом, что должна соткать погребальный саван для свёкра Лаэрта и, работая днём, ночью распускает готовую ткань. Так П. обманывает женихов в течение трёх лет. Затем она долго отказывается сделать выбор, несмотря на то, что пирующие женихи истребляют её состояние. По внушению Афины П. обещает выйти замуж за победителя в назначенном ею состязании в стрельбе из лука Одиссея. Однако с помощью этого лука женихов убивает сам Одиссей, тайно вернувшийся на Итаку и наблюдавший за всем, что происходит в его доме. Хотя П. успевает проникнуться симпатией к незнакомцу, похожему на Одиссея, она признаёт в нём своего мужа только после того, как убеждается, что он владеет известной лишь им двоим тайной (Hom. Od. XXIII 173-230). Согласно послегомеровской традиции (Apollod. epit. VII 37), Телегон (сын Одиссея и Кирки), случайно убивший Одиссея, берет П. себе в жёны; Кирка дарует им обоим бессмертие и переносит их на острова блаженных. Встречающаяся в поздних источниках версия, обвиняющая П. в неверности и даже приписывающая ей рождение от союза с Гермесом бога Пана (Apollod. epit. VII 38), возникла либо от смешения гомеровской П. с каким-либо одноимённым пелопоннесским женским божеством, либо из желания объяснить существование в Мантинее могилы П. (Paus. VIII 12, 5-6; версия - отправленная Одиссеем к отцу в Спарту П. умерла в Мантинее). в. И. Ярхо. Сюжеты мифа получили отражение в греческой вазописи (с 1-й половины 5 в. до н. э.), на этрусских зеркалах 4-3 вв. до н. э., помпейских фресках. В европейском изобразительном искусстве 16-18 вв. самые распространённые сюжеты мифа воплощались в произведениях Пинтуриккьо, Дж. Ва-зари, Я. Иорданса, К. Блумарта, Ф. Лемуана и др. Пенелопа и Телемах. Пенелопа и Телемах. Фрагмент росписи краснофигурного скифоса. Около 440 до н. э. Кьюзи. Археологический музей.

ПЕНФЕЙ

ПЕНФЕЙ - Пентей (Πενθεύς), в греческой мифологии фиванский царь, сын Эхиона (Paus. IX 2, 4), одного из спартов (воинов, рождённых землёй из зубов дракона), и Агавы, дочери Кадма, власть которого в Фивах унаследовал П. (вариант: после Кадма в Фивах царствовал Полидор - сын Кадма, но П. обладал большой властью, Paus. IX 5, 4). Дионис, который установил свой культ и мистерии в Малой Азии, затем прибыл в Фивы, чтобы и здесь утвердить свои таинства. Жители Фив, откуда происходила мать Диониса Семела, отказались признать Диониса, а сестры его матери утверждали, что Дионис не божественного происхождения и что Семела лгала, что стала женой Зевса. За это Дионис поразил фиванских женщин безумием, заставил их покинуть свои дома и предаться вакхическим оргиям на склонах горы Киферон. П., пренебрегая предостережением прорицателя Тиресия, стал препятствовать отправлению культа Диониса, запрещая женщинам чествовать бога. Но Дионис наслал на П. безумие. П. в одежде вакханки последовал за женщинами на гору Киферон, чтобы, спрятавшись, увидеть своими глазами оргии вакханок. Вакханки обнаружили П. и, приняв его за дикого зверя, растерзали. Первыми набросились на П. его мать Агава и её сестры Ино и Автоноя (Ovid. Met. Ill 511-733). Миф разработан Еврипидом в трагедии «Вакханки» и Эсхилом в утраченной трагедии «П.». В мифе о П. - искупление нечестия Эхиона через страдание сына (ср. имя П. и греч. πενθέω, «страдаю»), а также вины Кадма, убившего дракона, посвящённого Аресу. История П. связана с мифами об установлении культа экстатического божества, пришедшего извне (из Малой Азии, Фракии) и враждебно встреченного в Греции. Лит .: Сurtius L., Pentheus, B.-Lpz., 1929. А. Т.-Г.

ПЕНФЕСИЛЕЯ

ПЕНФЕСИЛЕЯ, Пентесилея (Πενθεσίλεια), в греческой мифологии царица амазонок, дочь бога Ареса и Отреры (Hyg. Fab. 112). Во время Троянской войны П. с амазонками пришла на помощь троянцам и пала в поединке с Ахиллом (Diod. II 46, 5). Ахилл был очарован красотой мёртвой П., что вызвало насмешки Терсита, тут же на месте убитого Ахиллом (Tzetz. Posthom. 100- 211). А. т.-г.

ПЕОН

ПЕОН - Пеан (Παιών, Παιάν), в греческой мифологии: 1) врачеватель богов, исцелил Аида и Ареса (Нош. II. V 401 и 899); 2) одно из прозвищ Аполлона, связанное с его даром врачевания (Eur. Alс. 92 след.; Soph. О. R. 154). м. б.

ПЕРВОЧЕЛОВЕК

Статья большая, находится на отдельной странице.

ПЕРГАМ

ПЕРГАМ (Πέργαμος), в греческой мифологии младший сын Неоптолема и Андромахи (Paus. I 11, 1). После смерти Неоптолема П. и Андромаха переселились в Малую Азию, где П. основал город, названный им Пергамом (версия: переименовал в Пергам мисийский город Тевфраний после того, как убил в поединке царя Арея, I 11, 2). П. также называлась цитадель Трои (Илиона) (Pind. 01. VIII 42). М. б.

ПЕРГРУБРЮС

ПЕРГРУБРЮС (Pergrubrius, Pergubrius, Pargrubrius, в поздних источниках - Grubrius), в прусской мифологии бог весны и растительности. Согласно «Судавской книжечке» (1563), от П. зависит рост листьев и травы, в «Хронике» Бреткунаса (16 в.) добавлено, что П. - бог земных растений, у Я. Малецкого и Я. Ласицкого П. - бог весны. Входит в тетраду божеств, наделённых природно-хозяйственными функциями, наряду с Аушаутсом, Пильвитсом и Пушкайтсом, которому противопоставляется как божество поля божеству леса (см. в ст. Балтийская мифология). В списке Бреткунаса следует за верховным богом Окопирмсом, что связано, по-видимому, с тем, что П. был посвящён первый календарный праздник (пергрубии?), открывающий весну, когда на поле вывозят плуг и возглашают имена богов, в первую очередь П., великого, могучего бога, прогоняющего зиму, дающего траву и листву. Его просят послать хороший урожай, заглушить сорняки. Празднество сопровождалось обильными возлияниями пивом, гимнами и жертвоприношениями телёнка, овцы, барана или петуха; ср. весенние аграрные праздники типа дня святого Георгия - Юрия, Ярилы и т. п.; возможно, что существовал и осенний праздник в честь П. Характерно, что М. Преториус относит П. к «рабочим богам»; однако он приводит и другую точку зрения о том, что название П. относится к празднику чествования земли и её воплощения - Жеминеле. Учитывая этимологию имени П. (ср. литов. grùblas, grùbus, grùblus и т. п. в связи с идеей неровности, шероховатости, грубоватости), можно думать, что первоначально имя П. было эпитетом весеннего божества типа славянского Ярилы, которому присущи те же черты. Лит.: Топоров В. Н., Заметки по балтийской мифологии, в кн.: Балто-славянский сборник, М., 1972. В. В. Иванов, В. Н. Топоров.

ПЕРЕПЛУТ

ПЕРЕПЛУТ (рус. церковнослав. Переплуть, от рус. «плут», «плутать» или «переплыть», если П. имел отношение к мореходству), восточнославянское божество, упоминаемое вместе с берегинями в «словах» против язычества. По гипотезе В. Пизани - восточнославянское соответствие Вакха-Диониса. Данные о П. недостаточны для точного определения его функций. Не исключена связь с именами богов балтийских славян типа Поренут, Поревит и с табуированными именами, производными от •Peru (Перун). Лит.: Рiаani V., II paganesimo balto-alavo. в кн.: Storia delle Rehgioni, v. 2, Torino, [1962]. В. И., В. Т. ------------------- ПЕРЕПЛУТ - восточнославянское божество. Данных о нем недостаточно, чтобы описать подробно его функции. Некоторые источники считают его божеством семян и всходов. По другим источникам - это славянский Вакх. Если имя его происходит от русского «переплыть», то не исключена его связь с мореходством. «...Переплут упоминается вместе с берегинями в «словах» против язычества. По гипотезе В. Пизани, Переплут - восточнославянское соответствие Вакха-Диониса. Не исключена связь с именами богов балтийских славян типа Поренут, Поревит и с табуированньши именами, производными от «Перун» (В.В. Иванов).

ПЕРИБЕЯ

ПЕРИБЕЯ (Περίβοια), в греческой мифологии: 1) дочь царя гигантов Эвримедонта, возлюбленная Посейдона, родившая от него сына Навсифоя, первого царя феаков (Hom. Od. VII 56 след.); 2) дочь Гиппоноя, ставшая второй женой калидонского царя Ойнея после гибели его первой жены Алфеи (Apollod. I 8, 4) (вариант: Гиппоной отослал П. к Ойнею после того, как её соблазнил бог Арес - Diod. IV 35); 3) нимфа, жена Икария, родившая ему нескольких сыновей и дочь Пенелопу (Apollod. Ill 10, 6); 4) жена бездетного коринфского царя Полиба, которая приняла ребёнком Эдипа, вылечила его и стала его приёмной матерью (Apollod. Ill 5, 7; у Софокла в трагедии «Царь Эдип» её имя - Меропа); 5) дочь царя Мегар Алкафоя, жена Теламона и мать Аякса Теламонида (Apollod. Ill 12, 6). По одной из версий, после рождения Аякса стала женой Тесея (Plut. Thes. XXIX). м. б.

ПЕРИКЛИМЕН

ПЕРИКЛИМЕН (Περιχύμενος), в греческой мифологии: 1) фиванский полководец, сын Посейдона. Во время похода семерых против Фив П. убивает одного из них - Парфенопея, сбросив на него с городской стены огромный камень; затем преследует спасающегося бегством на колеснице Амфиарая и почти настигает его, но в этот момент земля разверзается от удара молнии и поглощает Амфиарая вместе с колесницей (Apollod. Ill 6, 8); 2) сын пилосского царя Нелея, основавшего Пилос. Получил от своего деда Посейдона способность к превращениям. Когда Геракл опустошал Пилос, П. во время сражения принимал образ то льва, то змеи, то пчелы, пока Геракл не убил его (Apollod. I 9, 9; Ovid. Met. XII 556- 572). в. я.

ПЕРИФЕТ

ПЕРИФЕТ (Περιφήτης), в греческой мифологии сын Гефеста, известный своим разбойничьим нравом; убивал путников, просивших у него в Эпидавре приюта, железной дубиной (отсюда его прозвище «дубинщик»). Убит Тесеем (Apollod. Ill 16, 1). A. т.-г. Тесей убивает Перифета. Тесей убивает Перифета. Фрагмент росписи краснофигурного килика. Около 430 до н. э. Мюнхен. Музей античного прикладного искусства.

ПЕРКУНАС

Статья большая, находится на отдельной странице.

ПЕРСЕЙ

ПЕРСЕЙ (Περσεύς), в греческой мифологии предок Геракла, сын аргосской царевны Данаи и Зевса. Золотым дождём Зевс проник в медный терем, где была заперта Даная её отцом Акрисием, знавшим о своей смерти от руки внука. Даная с П. были в ящике брошены в море разгневанным царём, но выловлены рыбаком Дккгцсол» у острова Сериф. П. был воспитан в доме Диктиса, а затем отправлен царём острова Полидектом, влюбившимся в Данаю, на розыски горгоны Медузы. П. помогли Афина и Гермес. По совету богов П. достиг сначала пределов крайнего запада, где обитали граи, имевшие на трёх сестёр один зуб и один глаз. Овладев и зубом, и глазом, он вернул их граям в обмен на указание пути к нимфам, обладавшим крылатыми сандалиями, шапкой-невидимкой и заплечной сумкой. П. получил от нимф эти дары и вооружился острым кривым ножом, подарком Гермеса. Поднявшись в воздух на крылатых сандалиях, П. отрубил голову смертной Медузе, одной из трёх сестёр-горгон, глядясь в блестящий щит, протянутый Афиной, чтобы не встретиться взглядом с глазами Медузы, превращавшими всё живое в камень. От других горгон П. скрылся с помощью шапки-невидимки, спрятав голову Медузы в заплечную сумку. В Эфиопии П. спас Андромеду, царскую дочь, отданную на съедение морскому чудовищу, и взял Андромеду в жёны, раскрыв заговор её родича, отвергнутого жениха, превращённого вместе со своими сообщниками в камень. Вернувшись на остров Сериф, П. спас свою мать от притязаний Полидекта, превратив его и всех его приверженцев в каменные статуи и сделав Диктиса правителем острова. П. с Андромедой явились в Аргос, откуда бежал Акрисий, спасаясь в Лариссе. Тут, участвуя в состязаниях, П. нечаянно диском убил своего деда, после чего, не желая править в Аргосе, перебрался в Тиринф, оставив в обмен своему тиринфскому родичу наследие деда. Дары, с помощью которых П. совершил свои подвиги, были возвращены Гермесу и нимфам. Голову Медузы водрузила на свою эгиду Афина (Apollod. II 4, 1-4). Мифы о П. типичны для становления героической мифологии и утверждения власти олимпийцев на земле через своих потомков. Заметны черты сказочных сюжетов (освобождение царской дочери и награда), а также древних фетишистских мотивов (шапка-невидимка, крылатые сандалии и др.). Лиг.: Woodward J. М., Perseus, Camb., 1937; Langlotz E., Perseus, Hdlb., 1951. А. А. Тахо-Годи. Персей. 1 век н.э. Никий. Андромеда и Персей. Римская копия с оригинала. Помпеи. Вторая половина 4 века до н.э.

ПЕРСЕФОНА

ПЕРСЕФОНА (Περσεφόνη); Кора (Κόρα , «девушка», «дева»), в греческой мифологии богиня царства мёртвых. Дочь Зевса и Деметры, супруга Аида, который с разрешения Зевса похитил её (Неs. Theog. 912- 914). В гомеровском гимне «К Деметре» рассказывается о том, как П. вместе с подругами играла на лугу, собирала ирисы, розы, фиалки, гиацинты и нарциссы. Из расселины земли появился Аид и умчал П. на золотой колеснице в царство мёртвых (Hymn. Hom. V 1-20, 414-433). Горевавшая Деметра наслала на землю засуху и неурожай, а Зевс был вынужден послать Гермеса с приказанием Аиду вывести П. на свет. Аид отправил П. к матери, но дал вкусить ей насильно зёрнышко граната, чтобы П. не забыла царство смерти и снова вернулась к нему. Деметра, узнав о коварстве Аида, поняла, что отныне её дочь треть года будет находиться среди мёртвых, а две трети с матерью, радость которой вернёт земле изобилие (360-413). П. мудро правит царством мёртвых, куда время от времени проникают герои. Царь лапифов Пирифой пытался вместе с Тесеем похитить П. За это он был прикован к скале, а Гераклу П. разрешила вернуть Тесея на землю. По просьбе П. Геракл оставил в живых пастуха коров Аида (Apollod. II 5, 12). П. была растрогана музыкой Орфея и вернула ему Эвридику (однако по вине Орфея та осталась в царстве мёртвых; Ovid. Met. X 46- 57). По просьбе Афродиты П. спрятала у себя младенца Адониса и не пожелала вернуть его Афродите; по решению Зевса Адонис треть года должен был проводить в царстве мёртвых (Apollod. Ill 14, 4). П. играет особую роль в орфическом культе Диониса-Загрея. От Зевса, обернувшегося змеем, она рождает Загрея (Hymn. Orph. XXXXVI; Nonn. Dion. V 562-570; VI 155-165), впоследствии растерзанного титанами. П. связана также с элевсинским культом Деметры. В П. тесно переплетены черты хтонического древнего божества и классического олимпийства. Она против собственной воли царствует в виде, но вместе с тем чувствует там себя вполне законной и мудрой повелительницей. Она уничтожила, буквально растоптав, своих соперниц - возлюбленных Аида: нимфу Кокитиду и нимфу Минту. Вместе с тем П. помогает героям и не может забыть землю с её родителями. П. как супруга хтонического Зевса-змея относится к глубокой архаике, когда сам Зевс был ещё «Подземным» царём царства мёртвых. Рудиментом этой связи Зевса Хтония и П. является желание Зевса, чтобы Аид похитил П. вопреки воле самой П. и её матери. В римской мифологии ей соответствует Прозерпина - дочь Цереры (греч. Деметра). Лит.: Лосев А. Ф., Античная мифология в её историческом развитии, М., 1957; Rose Н. J., The bride of Hades, «Classical Philology», 1925, p. 238-243; см. также лит. при ст. Деметра. А. Ф. Лосев. На античных вазах, монетах, мозаиках, рельефах встречаются сюжеты «похищение П.», реже - «возвращение из подземного царства». В европейском искусстве к теме «похищение П.» обращались П. П. Рубенс, Рембрандт, скульпторы Л. Бернини и Ф. Жирардон и др. Тема П. присутствует в поэзии Дж. Мильтона, разрабатывается Гёте (драма «Прозерпина»), Шелли («Песнь Прозерпины»), А. Ч. Суинберном («Гимн П.»), Oi Мандельштамом и др. По трилогии А. Жида о П. был поставлен балет И. Стравинского. Наиболее значительными музыкальными разработками сюжета о П. являются оперы К. Монтеверди, Ж. Б. Люлли и К. Сен-Санса.

ПЕРУН

ПЕРУН (др.-рус. Перунъ, общеслав. *Реrunъ из индоевроп. *Per(kw)-un-o-s), в славянской мифологии бог грозы (грома). Общеславянский культ П. восходит к культу бога грозы (грома) в индоевропейской мифологии и имеет много общих черт с аналогичным культом Перкунаса (Перконса) в балтийской мифологии. Бог грозы уже в индоевропейской традиции связывался с военной функцией и соответственно считался покровителем военной дружины и её предводителя (у славян - князя), особенно на Руси. Его представляли в виде немолодого мужа: по древнерусскому летописному описанию голова его деревянного идола была серебряной (седина?), а усы - золотыми. По данным других индоевропейских традиций, особое мифологическое значение имела борода громовержца, что косвенно отразилось в русских фольклорных формулах, относящихся к «бороде Ильи», образ которого заменил П. в эпоху двоеверия. Главным оружием П. были камни (польск. kamien piorunowy, в настоящее время название белемнита) и стрелы (др.-рус. о стрС’лС’ громньеи - «о громовой стреле», польск. strzala piorunowa, «громовая стрела»), а также топоры, являвшиеся, как и стрелы, предметами языческого культа (в древнерусских христианских текстах - «богомерзкие вещи»). Миф о П. частично восстанавливается по его следам в белорусской и некоторых других славянских традициях, где громовержец соотнесен еще с самим П. (белорус, пярун, «гром»), и по многочисленным сказочным, былинным и другим фольклорным трансформациям, где П. заменяют Илья и другие персонажи с позднейшими именами. П., первоначально в образе всадника на коне или на колеснице (ср. позднейшую иконографию Ильи-пророка), поражает своим оружием змеевидного врага (в изначальном варианте мифа - то мифологическое существо, которому соответствует Волос-Велес, в поздних текстах - сказочный Змиулан и т. п.), последовательно прячущегося от него в дереве, камне, в человеке, животных, в воде. При дальнейших трансформациях мифа может изменяться имя (но не облик) П. и его противника, но основная сюжетная схема остается неизменной. После победы П. над врагом освобождаются воды (в архаических и боковых трансформациях мифа скот, женщина, похищенная противником П.,- см. Додола, Марена, Мокошь) и проливается дождь. Поэтому наиболее очевидной интерпретацией мифа о П. (имеющего у славян и другие возможные истолкования) является его истолкование как этиологического мифа о происхождении грома, грозы, плодородного дождя. Этому мифу соответствуют общеславянские ритуалы, само название которых указывает на связь с культом П.: болг. переруна с многочисленными табуистическими и звукоподражательными вариациями типа переруга, преперуда, сербо-хорв. прпоруша, возможно, связанные и со слав. *pors-, «порошить», и т. п.; такое же объяснение предлагается и для названий аналогичных ритуалов типа болг. и сербо-хорв. додола, ввиду широко распространённой связи корня *dhu в балтийской и других мифологиях с персонажем, родственным П. (например, Дундер: сербо-лужицкая поговорка о Дундере, храпящем в дикой яблоне, вероятно, связана с представлениями о раскатах грома; эпитет Перкунаса Dundulis позволяет предположить и в Дундере ранний эпитет П.). Эти ритуалы вызывания дождя включают обливание женщины, возможно, первоначально связанной с жертвами П. Характерной чертой мифов и ритуалов, связанных с П., является их соотнесение с дубами и дубовыми рощами (ср. «Перунов дуб» в средневековой западноукраинской грамоте) и с возвышенностями, на которых ставили в древности идолы П. (в Киеве и Новгороде) и его святилища. Соответственно по всей древней области расселения славян известны названия возвышенностей и гор, которые происходят от имени П. Связь П. с горами и дубовыми рощами восходит к индоевропейскому периоду. В балтийской и славянской мифологиях П. приурочивается к четырём сторонам света, что видно, в частности, и из названия четверга как «дня П.» в полабской традиции, и из четырёх (восьми)-членной структуры святилища П. на Перыни под Новгородом (название святилища из слав. *Peruni, древнее соответствие готск. fairguni, «скала», др.-исл. Fiorgyn, Фьёргюн, мать громовержца Тора). Согласно древнерусскому источнику «Перунов много» (Перунъ есть многь), что относилось к наличию нескольких географических и сезонных ипостасей П., каждая из которых в мифологии балтийских славян, по-видимому, нашла продолжение в самостоятельном божестве, воплощающем лишь одну из ипостасей П. (ср. Прове). В пантеоне Киевской Руси П. почитался как высший бог, что видно и по его месту в списках богов. Лит.: Иванов В. В., К этимологии балтийского и славянского названий бога грома, в сб.: Вопросы славянского языкознания, в. 3, М., 1958; Иванов В. В., Топоров В. Н., Исследования в области славянских древностей, М., 1974 (лит.); их же. Инвариант и трансформации в мифологических и фольклорных текстах, в кн.: Типологические исследования по фольклору, М., 1975; ФилиповиС’ М., Трагови Перунова куС™та код Jyжниx словена, в сб.: Гласник Земалског музеjа у Capajeay. Нова cepnja, t. 3, Capajeao, 1948; Kupiszewski W., Wegie³ek-Januszewska, S³ownictwo Warmii i Mazur, Astronomia ludowa, miary czasu i meteorologia, Wroclaw, 1959; его же, S³ownictwo meteorologiczne w gwarach i historii jêzyka polskiego, Wroc³aw, 1969; Pisani V., Slavische Miszellen, в кн.: For R. Jakobson, P. - The Hague, 1956; Gieyaztor A., Sprawca Piorunów w mitologii clowianskiej, в кн.: Ara historica, Poznan, 1976. В. В. Иванов, В. И. Топоров. ------------------- ПЕРУН (Перен, Перкун) - бог-громовержец, божество победоносное, карающее, явление которого возбуждает страх и трепет. Его представляют статным, высокого роста, с черными волосами и длинной золотой бородою. Восседая на пламенной колеснице, он разъезжает по небу, вооруженный луком и стрелами, и разит нечестивых. По свидетельству же Нестора, деревянный идол Перуна, поставленный в Киеве, имел на серебряной голове золотые усы. Грохотом его колесницы арийские племена объясняли себе громозвучные раскаты грозы. Насылая град, бури и безвременные ливни, он карал смертных неурожаем, голодом и повальными болезнями. Русское предание наделяет Перуна палицею: «Он же, пловя сквозь великый мост, верже палицю свою и рече: на семь мя поминают новгородскыя дети, ею же и ныне безумнии убивающеся, утеху творять бесом». Пущенная им стрела поражает тех, в кого бывает направлена, и производит пожары. Стрелы громовые, ниспадая из туч, входят далеко в глубь земли, а через три или семь лет возвращаются на ее поверхность в виде черного или темно-серого продолговатого камушка: это - или сосульки, образующиеся в песках от удара молнии, или белемниты, известные в народе под именем «громовых стрелок» и почитаемые за верное предохранительное средство против грозы и пожаров. Мифы представляют бога-громовника кузнецом и пахарем; раскаленное железо, сошник и камень - символические знамения его молний, заряженное ружье - позднейшая замена Перуновой стрелы или палицы, кипучая вода равносильна воде небесных источников, приготовляемой в грозовом пламени. В теплые дни весны Перун являлся со своими молниями, оплодотворял землю дождями и выводил из-за рассеянных туч ясное солнце; его творческою силою пробуждалась природа к жизни и как бы вновь созидался прекрасный мир.

ПЕРШЕНБЕ-КАРЫ

ПЕРШЕНБЕ-КАРЫ («четверг-женщина»), в мифологии турок дух. Считалось, что накануне мусульманских праздников П.-к. обходит дома и следит, чтобы никто не сидел за пряжей, а виновных наказывает (например, бросает в котёл). У некоторых групп турок известна как Чаршамбе-кары (сы), «среда-женщина». Персонажи с аналогичными функциями имеются у гагаузов: Чаршамба-карысы (ба-басы), «старуха (дед)-среда», Джума-карысы (бабасы), «старуха (дед)-пятница», Пазар-ана, «воскресенье-мать». Высказывалось мнение, что образ П.-к. заимствован из христианства (Параскева-пятница), однако более вероятно, что П.-к. и другие персонажи, связанные названием с днями недели, восходят к дохристианским и домусульманским традициям. Ср. также Биби-Сешанби. в. б.

ПЕТАРА

ПЕТАРА - в мифологии ибанов Саравака (Восточная Малайзия) демиург, повелитель верхнего мира. Первоначально П. восседал на гигантском буйволе Лумбу, затем создал при помощи птиц землю и водрузил её ему на спину. По некоторым мифам, наряду с П. различают также Петару, повелителя нижнего мира, иногда принимающего змеиный облик. М. Ч.

ПЕТЕСУХОС

ПЕТЕСУХОС - [«данный Сухосом» (Себеком)}, в египетской мифологии божество Нила. Центр его культа - главный город Файюмского оазиса Крокодилополь. р. р.

ПЕТР

ПЕТР (греч. Πετρος, перевод арам. Kephâ - Кифа, «камень»), в христианских преданиях один из двенадцати апостолов, брат Андрея. Первоначальное имя - Симон, Кифой наречён Иисусом Христом в момент призвания или избрания двенадцати апостолов (Ио. 1, 42; Мк. 3, 16; Матф. 16, 18). П. - сын Ионы (Матф. 16, 17) или Иоанна (Ио. 1, 42, 21, 15 и др.), происходил из города Вифсаида в Галилее (Ио. 1, 44), до встречи с Христом жил в Капернауме (Мк. 1, 21 и 29), занимаясь рыболовством (Мк. 1, 16). История призвания П. излагается по-разному: Христос увидел Симона, рыбачившего вместе с Андреем на море Галилейском, и позвал обоих за собой, прибавив: «Я сделаю, что вы будете ловцами человеков» (Мк. 1, 16-18; мотив рыболовства обретает сакральный смысл, смежаясь с архетипами воды и рыбы, важными для христианского символизма); Симона привёл к Христу Андрей, первым последовавший за Христом (Ио. 1, 40-42). П. занимает особое положение среди апостолов: его именем открывается перечень двенадцати избранных (Матф. 10, 2; Мк. 3, 16; Лук. 6, 14), о нём Иисус Христос говорит: «Ты Пётр, и на сем камне я создам церковь мою, и врата ада не одолеют её», ему предназначает ключи небесного царства (Матф. 16, 18-19), его Христос учреждает пастырем над своими «агнцами» (Ио. 21, 15-17). По преданию евангелистов, П. непрестанно свидетельствует Христу свою любовь и преданность, но по свершении тайной вечери Христос предрекает его троекратное отречение «в эту ночь, прежде нежели пропоёт петух» (Матф. 26, 34-35; ср. Мк. 14, 27-31; Лук. 22, 31-34; Ио. 13, 37-38). Уже во время молитвы Христа в Гефсиманском саду, начальной точке крестного пути, трое ближайших учеников (в их числе П.) подпали сонливости и были укоряемы Христом (Матф. 26, 37-46; ср. Мк. 14, 33-42; Лук. 22, 40-46). Когда же Христос был схвачен и приведён к первосвященнику Каиафе, П., последовавший за учителем и узнанный людьми, не только трижды отрекается, но клянётся и божится, что не знает Иисуса. Пение петуха напоминает ему пророчество Христа и вызывает слезы раскаяния (Матф. 26, 69-75; Мк. 14, 66-72; Лук. 22, 56- 62; Ио. 18, 17 и 25-27). Некоторые новозаветные тексты указывают, что П. был первым из апостолов, кому является по воскресении Христос (Лук. 24, 34; 1 Кор. 15, 5). Христос облекает его пастырской властью - после троекратного вопрошения о любви, снимающего троекратность отречения П. (Ио. 21, 14-17). В дальнейшем П. проповедует, крестит новообращённых, совершает чудесные исцеления, воскрешает из мёртвых благочестивую девицу Тавифу (Деян. 9, 36-42). Ирод Агриппа, желая угодить иудеям, заключает П. в темницу, откуда его чудесно выводит ангел (12, 1-11; 5, 17-23; 16, 22-26). Проповедническая деятельность П. разворачивается преимущественно на востоке: по традиции считается, что П. - учитель иудеев, а Павел - язычников (Гал. 2, 7-8) и что П. некоторое время занимал антиохийскую кафедру. Апокрифические предания прочерчивают последующий путь П. из Сирии в Каппадокию, Галатию и Понт, где он длительное время епископствует в Синопе вместе с Андреем и откуда, расставшись с братом, отправляется в Рим. Подвижничество и мученическая смерть П. в Риме - источник многих легенд. С начала 3 в. у церковных писателей встречаются упоминания легенды о состязании П. с самаритянским магом Симоном (Симон маг), который с демонской помощью показывал римлянам чудеса магии, выдавая себя за бога, и был посрамлён П. В первоначальном виде легенда содержалась в апокрифических «Деяниях Петра», породивших ряд позднейших апокрифов, повествующих также о мученичестве П. Согласно последним, П., отвращая своей проповедью многих женщин от брака и порочной жизни, навлекает на себя ненависть римских властей (обычный для древней агиографии мотив). Поддавшись уговорам учеников, предупредивших его об опасности, П. ночью покидает Рим. За городскими воротами он встречает Иисуса Христа, обращается к нему с вопросом: «Куда идёшь, господи?» (лат.: Quo vadis, Domine?) и слышит в ответ: «В Рим, чтобы быть снова распяту». С этими словами Христос возносится на небо, а П., поняв, что этим предрекается его собственная мученическая смерть, возвращается в Рим. Здесь он схвачен и приговорён к кресту. Не желая оскорбить бога, уподобившись ему в роде смерти, П. просит распять его вниз головой. Будучи распят, П. обращается к народу с проповедью тайны креста: крест обращённый (перевёрнутый) - символ Адама, грехопадение которого извратило божественный строй, а прямостоящий - символ Христа, восстановившего этот изначальный порядок; вертикальный устой крестного дерева символизирует логос, слово, божественное в богочеловеке, а горизонтальная перекладина - человеческую природу в нём. Окончив проповедь, П. испускает дух. Мученичество П. и Павла относят обычно к эпохе нероновых гонений. Римское (как и антиохийское) предание рассматривало П. как основателя местной епископии (преемство по отношению к «князю апостолов» было истолковано западной традицией как обоснование примата папы среди епископов). Помимо «Деяний П.» известно ещё несколько древних апокрифов, носящих его имя: «Евангелие от П.», «Откровение П.», «Керигма П.» и др. Христианская иконография часто совмещает образы П. и Павла. К 4 в. окончательно складывается иконографический тип, в соответствии с которым П. изображается с широким лицом, курчавыми волосами и округлой бородкой (в отличие от узколицего, лысого и длиннобородого Павла). Одиночные изображения П. в восточной иконографии почти не встречаются, зато постоянны на Западе. Западное средневековье, видящее в П. основоположника римской церкви, изображает его в папском облачении, а позже - в тиаре (напр., статуя на северном портале Шартрского собора, нач. 13 в.). Древний атрибут П. - пастырский посох с крестом - с нач. 5 в. вытесняется ключами, обычно - двумя (от райских и адских врат), редко - тремя. Вручение Иисусом Христом ключей П. (лат. traditio clavium) - постоянный мотив иконографии (напр., мозаика в мавзолее святой Констанцы, 4 в., Рим; средневековые миниатюры). Не менее важен образ П. - привратника и ключаря небесного для такого жанра средневековой литературы, как видения загробного мира, и фольклора (ср. фаблио о виллане, пробравшемся в рай). В западном фольклоре П. выступает также спутником в странствиях явившегося на землю Христа [в русских сказках эта роль отводится обычно Николаю Угоднику или апостолу Иоанну; ср. учение исмаилитов в исламе, где П. (Бутрус) как «самит» (араб. «молчащий») сопровождает Христа (Ису) как «натика» (араб. «говорящий»), что соответствует роли Аарона при Моисее и Али при Мухаммаде]. В иконографии страшного суда образ П. соотносится с образом Моисея (ту же параллель можно усмотреть в изображениях легендарной сцены в темнице, где П. чудесно источил воду из камня). В отличие от византийской и древнерусской иконографии, в основном ограничивающей себя при изображении деяний П. и Павла пределами новозаветных эпизодов, западное искусство широко использует апокрифические мотивы, такие, как борьба П. с Симоном магом, встреча с Христом в момент бегства из Рима (Quo vadis? напр., картина А. Карраччи), распятие П. (картина Караваджо, фреска Микеланджело). Используются и новозаветные сюжеты: сон учеников и слезы раскаявшегося в отступничестве П. (Эль Греко), освобождение П. ангелом из темницы (Рафаэль), воскрешение Тавифы и др. Лит.: Lietzmann Н., Petrus und Paulus in Rom, Bonn, 1915; Lipsius R. A„ Die Apokryphen, Apostelgeschichten und Apostellegenden, Bd 2, Amsterdam, 1976. О. Е. Нестерова. Эль Греко. Апостолы Петр и Павел. 1614 г. Микеланджело Меризи де Караваджо. Картины из Капеллы Кераси в церкви Санта Мария дель Пополо в Риме: распятие Петра 1600-1601 гг. Рафаэль (мастерская) Станца Элиодоро: освобождение Петра. 1513-1514 гг.

ПЕТУХ

ПЕТУХ - В основе мифологического образа П. во многих традициях - его связь с солнцем. Как и солнце, П. «отсчитывает» время (ср. «первые петухи», «третьи петухи», до «петухов» и т. п.). Австралийские аборигены иногда обозначают П. как «птицу, которая смеётся на рассвете»; ср. также русские загадки типа «Не часы, а время сказывает», «не сторож, а всех рано будит» и т. п. В большинстве традиций П. связан с божествами утренней зари и солнца, небесного огня - хотя в целом функции богов, которым посвящается П. (Аполлон, Митра, Ахурамазда, Аматэрасу, а также Гермес или Меркурий, Асклепий, Марс и др.), существенно шире. П. не только возвещает о начале дня (во многих традициях он выступает как глашатай солнца, света, ср. франц. название П. chante-clair, букв. «поющий рассвет»), но и является проводником солнца как в его годовом, так и суточном циклах. В Китае П. «сопровождает» солнце на его пути через десятый «дом» китайского зодиака (Козерог) и через пятый - седьмой часы пополудни. У древних евреев П. - символ третьей стражи ночи - от полночи до рассвета. П. так же бдителен и всевидящ, как и солнце. Отсюда широкое использование П. в гаданиях, предсказаниях погоды в Древнем Риме. Изображение П.-стража помещали на крышах домов, шестах, шпилях, флюгерах, а также на ларцах, сундуках, реликвариях. В Китае красный П. изображается на стенах дома как талисман против огня. Мотив П., разгоняющего своим криком нечистую силу и отпугивающего мертвецов, образует кульминацию в особом типе сказок, постоянен в быличках. Но П. не только связан с солнцем, подобен ему: он сам земной образ, зооморфная трансформация небесного огня - солнца. С П. связывается и символика воскресения из мёртвых, вечного возрождения жизни. В этом контексте возможно объяснение изображения П., помещаемого иногда на могилах, на кресте, камне и т. п., нередко в чередовании с изображением солнца; ср. также символические изображения солнца в виде П. в круге или рассвета, иногда молнии в виде петушиного гребешка (в этом ряду стоит и обычай древних римлян жертвовать ларам петушиные гребешки). Некоторые данные позволяют соотнести жертвоприношение П. (в тех ритуальных традициях, где на это не существует запрета, именно П. преимущественно используется для этой цели) с его солнечной, огненной природой. В древнерусском «Слове некоего христолюбца» (окончательная редакция) осуждаются существовавшие уже после введения христианства языческие обряды, когда «... коуры рьжють; и огневи молять же ся, зовущие его сварожичьмь» (др.-рус. куръ, «петух»). Во многих случаях отчётливо прослеживается связь между жертвоприношением П. и добыванием огня, его возжиганием (ср., например, латышские и русские данные о жертвоприношении П. для умилостивления гуменника-овинника, в ведении которого находится огонь под овином). Подобно солнцу, П. связан и с подземным миром. В Древней Греции П., несомненно, выступал и как хтоническая птица; он был посвящён Асклепию как образ целительной смерти-возрождения. Вместе с тем оказывается функционально значимым противопоставление петухов по цвету: если светлый, красный П. связывается с солнцем, огнём, то чёрный П. - с водой, подземным царством (ср. ритуальное зарывание П. в землю) и символизирует смерть, божий суд, зло. Так, Козьма Пражский в «Чешской хронике» (11-12 вв.) сообщает об обычае ходить к источникам и удушать чёрных П. и чёрных кур с одновременным призыванием дьявола; ещё в 19 в. удерживался обычай топить П. и кур в водоёмах в день святого Фейта. Известны также русский обряд принесения в жертву водяному черного П., зарываемого живьём в землю, и обычай держать при водяных мельницах чёрных П. и других животных (напр., кошек) чёрной масти, этот цвет считался особенно любезным духу воды. Тема П. возникает и в связи с образом огневой птицы (с чертами дракона) Рарога (Рарашека), которая появляется на свет из яйца, снесённого чёрной курицей. Причастность П. и к царству жизни, света, и к царству смерти, тьмы делает этот образ способным к моделированию всего комплекса жизнь - смерть - новое рождение. Этому способствуют и мифопоэтические представления о П. как дважды рождённом, что, в частности, нередко подчеркивается в загадках о П.: «Дважды родился, ни разу не крестился, сам пел, а умер - не отпели» и т. п. Представление о двуприродности или, по меньшей мере, парадоксальности П. отражено и в других загадках («Не царь, а в короне», «Гребень имею - не пользуюсь им, шпоры имею - не езжу верхом» и т. п.). Связанный с жизнью и смертью П. символизирует плодородие прежде всего в его производительном аспекте. П. - один из ключевых символов сексуальной потенции (ср. в этой связи «петушиные» обозначения детородного члена в соотнесении с «куриными» обозначениями женского полового органа, а также представление о П. как символе похоти, существующие в ряде традиций). У южных славян, венгров и других народов жених во время свадебной церемонии нередко несёт живого П. или его изображение. Одним из проявлений жизненной силы П. является и его исключительная воинственность, нашедшая отражение в фольклоре, символике и эмблематике (в частности, в геральдике). Арабские и тюркские источники неизменно наделяют идеального военачальника храбростью П. Соотнесённость качеств П. и человека получает известное подкрепление в довольно распространённом мотиве оборотничества П. (ср., например, Афанасьев №№ 251-252). У сванов считалось, что души мужчин и женщин после смерти соответственно переселяются в П. и курицу. Для некоторых индейских племен Центральной Америки П. является нагуалем, с которым таинственно связана жизнь человека; смерть петуха влекла за собой и смерть подопечного ему человека. В Новом завете образ П. имеет символическое значение некой решающей грани (ср. Матф. 26, 34, 74-75; Мк. 13, 35). П. в соответствии с евангельским мотивом становится эмблемой святого Петра, знаком раскаяния (в другой трактовке П. - посланец дьявола, искусившего Петра). Иногда образ П. толкуется как символ истинного проповедника Евангелия. У гностиков П. считался образом Фронесиса, предвидения, прозорливости, бодрствования как эманации Логоса. П. на колонне трактовался гностиками как П. Абраксаса. В Японии считают, что П. подготавливает сердце благочестивого верующего к очищению и почитанию. в. Н. Топоров. Представление о П. как символе бдительности и бодрствования духа переходит в ренессансную и барочную эмблематику (девочка с П. - деталь, подчёркивающая воинские достоинства городской стражи в «Ночном дозоре» Рембрандта). В сельском и городском декоративно-прикладном искусстве (деревянная резьба, вышивка, гончарство, обрядовое печенье и т. д.) развивается и более древнее толкование образа П. как символа солнца, мужского начала, апотропеической жертвы, в гротескном снижении - эротического влечения. С античной басенной традицией связаны встречающиеся вплоть до 18 в. изображения П., нашедшего жемчужное зерно. Во французскую политическую геральдику («галльский П.») мотив переходит из мифологических представлений родо-племенного общества. В изобразительном искусстве 20 в. П. служит воплощением национального, «галльского» начала (гобелены Ж. Люрса), агрессивной вирильности (серия «Женщина и петух» Б. Бюффе), «апокалиптических» трагедий современной истории П. в произведениях Н. Гончаровой («Мистические образы войны», 1914), югославского художника И. Генералича («Распятый петух»). Лит.: Gajek J., Kogut w wierzeniach ludowych, Lwow, 1934; Callisen S. A., The iconography of the cock on the column. «The Art Bulletin», 1939, v. 21. М. Н. Соколов.

ПЕХАР

ПЕХАР (pe-har), в тибетской мифологии божество - владыка тхеурангов; известно также под именем «Белое тхеу неба». Представляется в облике горного всадника в белом как снег панцире, шлеме из алмазов, в высоких сапогах. Атрибуты П. - боевое копьё, гадательная стрела; два его спутника - «Чёрное тхеу земли» и «Пёстрое тхеу среднего мира». По одной версии, П. родился с головой птицы кьюнг и телом человека, вылупившись из яйца, которое отложила богиня Лумо, живущая в озере Манасаровар. По другой версии, родители П. - отец «Белый бог неба» или «Белое небо» и мать «Лумо, которая хранит богатство». Иногда называют другую пару родителей. Считается, что в прошлом П. жил на высоком небе и был правителем 33 небес. В памятниках религии бон П. - хранитель страны Шаншун (западный Тибет), по другим источникам, П. - божество страны Захор; уйгуры и хоры называли его «Белое облачное небо», «Белый бог неба». С распространением в Тибете буддизма П. был включён в буддийский пантеон. Считается, что буддийский проповедник Падмасамбхава сделал П. хранителем сокровищ монастыря Самье. В буддийской мифологии начальник божеств - «хранителей мира». В тибетской Гесериаде П. - покровитель владык стран Лджан и Мон. Оба они потерпели поражение от Гесера, правителя Линга. По другим вариантам, П., спасаясь бегством от принца Муругцэнпо, поддерживаемого богом богатства Вайшраваной, обратился в грифа (или голубя). Его сбил стрелой один из спутников Вайшраваны. Считается, что П. воплощается в оракулов-прорицателей - чойкьёнгов в монастыре Нейчун и др. В определённые праздники эти оракулы во время специальных церемоний впадают в транс и от имени П. предсказывают будущее. В. Д. Огнева.