Мифы народов мира
Статьи на букву "В" (часть 5, "ВИР"-"ВОС")

Статьи на букву "В" (часть 5, "ВИР"-"ВОС")

ВИРБИЙ

ВИРБИЙ (Virbius), в римской мифологии возлюбленный или слуга Дианы, почитавшийся вместе с ней в священной роще на озере Неми (область Ариция, Италия). По одному из мифов. В. отождествлялся с Ипполитом; растоптанный конями Ипполит был воскрешён Асклепием, но не желая простить отца, уехал в Италию, где его уже как В. в священной роще скрыла сама Диана (Serv. Verg. Aen. VII 761; Ovid. Met. XV 497); ей он построил храм и стал царём Ариции (Paus. II 27, 4-5). По мнению английского фольклориста Дж. Фрейзера, В. - дух дуба, сочетавшийся браком с нимфой дуба Дианой, подвергавшийся ритуальному убиению и воскресавший обновлённым. Е. ш.

ВИРТУС

ВИРТУС (Virtus), в римской мифологии персонификация мужественности как главной добродетели римского народа. Тесно связана с Гонор - почестью, служащей наградой за доблесть. В период империи почитается в основном В. (добродетель) правящего императора (судя по надписям и изображениям на монетах). е. ш.

ВИРЬ-АВА

ВИРЬ-АВА (вирь, «лес»; ава, «мать», «женщина»), в мордовской мифологии дух, хозяйка леса. Человеку показывается редко, имеет вид обнажённой длинноволосой, иногда одноногой женщины, с грудями, переброшенными через плечи. Может вывести заблудившегося из лесу (после необходимой молитвы) или наоборот запутать дорогу, защекотать до смерти; уходить от неё нужно пятясь назад, тогда она не разберёт, куда ведут следы. Соответствующий мужской персонаж - вирь-атя (морд. атя, «старик», «мужчина»): к нему обращаются мужчины с просьбой о помощи в мужских промыслах, тогда как женщины просят В.-а. показать, где больше грибов, ягод и т. п. Аналогичное представление о хозяйке леса - кожла-аве (мар. кожла, «лес») известно марийцам. См. также статью Албасты.

ВИТ-КАН

ВИТ-КАН (манси), Вит - хон, Йинк - кан (хантыйск.), в мифологии обских угров властитель вод и распределитель водных богатств; наделяет людей рыбой, может избавлять от заболеваний - его молили о помощи при эпидемиях (моление сопровождалось возлиянием крови жертвенной коровы в воду). Нуми-Торум, сотворив рыбу, поместил В.-к. в воду, чтобы тот распределял икру и следил за плодовитостью рыбы. В.-к. (Шираке) живёт посреди моря в серебристо-золотистом дворце с женой Мараке. У него семь сыновей и семь дочерей, обитающих в глуби водоворотов. М. х.

ВИТ-КУЛЬ

ВИТ-КУЛЬ - в мифологии обских угров (манси) водяной злой дух, живущий в водоворотах и тёмных озёрах потустороннего мира. После сотворения мира Нуми-Торум заставил В.-к. поглощать землю (которая разрасталась среди первичного океана), чтобы она не утонула из-за собственной тяжести. У хантов - Йенг-тонк. М. х.

ВИШАПЫ

ВИШАПЫ - в армянской мифологии драконы, хтонические существа. Выступают в зооморфном (чаще всего - в виде змеи) или антропоморфном облике, персонифицируют грозовую бурю, смерч или грозовые облака. Согласно мифам, большой В. поглощает солнце, отчего происходит затмение. В. живут в высоких горах, в больших озёрах, на небе, в облаках. Поднимаясь на небо или спускаясь вниз, особенно на озёра, производят грохот, сметают всё на своём пути. Доживший до тысячи лет В. может поглотить весь мир. Часто во время грозы постаревшие В. с высоких гор или озёр подымаются на небо, а небесные В. спускаются на землю. В основе мифов о борьбе с В. - распространённый мифологический мотив о борьбе хаоса с космосом. С утверждением христианства мифы о В. подверглись модификации, вишапоборца Вахагна вытеснили архангел Гавриил (Габриел Хрештак) и ангелы, они вступают в сражение с В., которые во время грозы вместе со злыми духами пытаются проглотить солнце (воспламеняющиеся грозовые тучи - огненные тела В., гром - их крик, а молния - стрела Габриела Хрештака, посох или прут ангелов). Ангелы вздымают В. к самому солнцу, от лучей которого В. превращаются в пепел и сыплются на землю. В эпосе В. - чудовища, завладевшие водными источниками; они вынуждают людей приносить им в жертву девушек; воды и девушек высвобождают герои, убивающие В. В эпосе «Випасанк» выступают В., живущие у подножия Масиса, потомки вишапа Аждахака и его жены Ануйш - «матери вишапов» (этих потомков иногда называют «вишапидами», по-армянски - «вишапазунк»). Предводитель и отец В. Аргаван пригласил к себе во дворец на обед царя Арташеса с сыновьями. Во время обеда Аргаван строит козни против царя. Разгневанный Арташес, вернувшись в Арташат, посылает сына Мажана с войском для уничтожения В. Однако тот не выполнил приказания отца. Истребил их, включая Аргавана, Артавазд. С. Б. Арутюнян.

ВИШВАКАРМАН

ВИШВАКАРМАН (др.-инд. Visvakarman-, букв. «творец всего»), в ведийской и индуистской мифологии божественный творец вселенной, созидатель, поэт. В «Ригведе» ему посвящено два гимна в Х мандале (81, 82). Существенно, что как эпитет слово «В.» в «Ригведе» относится по разу к Индре (VIII 87, 2) и к Сурье (X 170, 4), а в «Ваджасанейи-самхите» к Праджапати (XII 61), с которым В. в ряде случаев отождествляется (АВ IV 8, 18; Шат.-бр. VII 4, 2, 5; VIII 2, 3, 13; Майтр.-самх. I 3, 34 и др.); также устанавливаются и связи В. с Тваштаром. В. всевидящ (он смотрит во все стороны), упоминаются его лицо, руки, ноги, крылья. Он мудрец, жрец, «наш отец», повелитель речи (Вачаспати), «единственный установитель имён богов» (РВ Х 82, 3; АВ II 1, 3; как и Брихаспати). Он вообще устроитель и распорядитель, обладающий быстрой мыслью, знанием всех мест и всех существ, благосклонностью. В. выступает как ваятель, плотник, кузнец. Он создаёт землю и раскрывает небо; чтобы сотворить мир, В. приносит самого себя в жертву. В пуранах и эпосе В. связан с рядом сюжетов, но его функция творца при этом суживается до роли искусного строителя, мастера; так, он строит для демонов-ракшасов город Ланка («Рамаяна»), дворец для бога богатства Куберы и для Варуны (в мифе о хранителях мира), создаёт прекрасную деву (сказание о Сунде и Упасунде), отдаёт Кали топор, перстни и ожерелья; делает летающую колесницу «Пушпака» для Куберы, гирлянду для Сканды (Мбх. III), оружие и т. п. В. обрастает и родственными связями: он сын Прабхасы (и внук Дхармы) от Йогасиддхи; у него дочь Санджия (замужем за Сурьей) и сын Нала, обезьяний вожак и строитель; иногда отцом В. называется Брахма. Лит.: Невелева С. Л., Мифология древнеиндийского эпоса, М., 1975, с. 93-95; Иванов В. В., Древнеиндийский миф об установлении имен и его параллель в греческой традиции, в кн.: Индия в древности, М., 1964, с. 85-94; Michalski S. F., Hymnes philosophiques du Rgveda, в кн.: История и культура древней Индии, М., 1963, с. 207-16; Bhattacharji S., The Indian theogony, Camb., 1970, p. 320-26. В. Н. Топоров.

ВИШВАМИТРА

ВИШВАМИТРА (др.-инд. Viçvâmitra, букв. «друг всех»), в ведийской и индуистской мифологии мудрец, который был рождён кшатрием, но своими аскетическими подвигами добился положения брахмана и стал одним из семи божественных риши. В. и его потомкам приписываются гимны третьей мандалы «Ригведы». Согласно одному из этих гимнов, он был сыном царя Кушики и перевёл войско бхаратов через реки Випаш и Шутудри, которые по его повелению опустили перед ним свои воды (РВ III 33; ср. 53, 9). В более поздней традиции В. считался царём страны Каньякубджи. Наиболее известные мифы о В. связаны с историей его борьбы против брахмана Васиштхи и отражают, по мнению исследователей, соперничество между брахманами и кшатриями в Древней Индии. По одному из этих мифов, В. попросил у Васиштхи уступить ему Сурабхи, «корову желаний», и предложил ему за неё своё царство. Васиштха отказался, и тогда В. попытался увести корову силой. Однако Сурабхи произвела на свет могучих воинов, которые разогнали войско В. Убедившись в превосходстве брахманов, В. оставил царство и предался суровой аскезе, чтобы достичь их могущества (Мбх. I 165). По другому мифу, боги послали к В. апсару Менаку, с тем чтобы своей любовью она отвлекла его от подвижничества. Сначала ей это удалось, и от союза В. и Менаки родилась Шакунтала. Но затем В. преодолел искушение, прогнал Менаку и продолжил свою аскезу (Мбх. I 66; Рам. I 63). Соблазнить В. пыталась и апсара Рамбха, но он её проклял, обратив на тысячу лет в камень (Рам. I 64). Сила подвижничества В. была такова, что царя Тришанку, врага Васиштхи, он живым поднял в небо, а затем превратил в одну из звёзд созвездия Южного Креста. В конце концов брахманское достоинство В. было признано не только богами, но и самим Васиштхой. В. имел сто одного сына, но, кроме них, он принял в свою семью отважного и мудрого Шунахшепу и провозгласил его «старшим среди своих сыновей». Пятьдесят младших сыновей В. согласились с решением отца, но пятьдесят старших - вознегодовали, и В. проклял их, указав, что их потомками станут андхры, пундары и шабары (т. е. неарийские племена), проживающие на окраине мира (Айт.-бр. VII 18). В. - один из героев «Рамаяны», и его обитель, по эпическому рассказу, находится у слияния рек Сараю и Ганги (Рам. I 23). Лит.: Карadiа В. Н., Visvamitra in the vedic, epic and the puranic literature, Vidyanagar, 1972. П. А. Гринцер.

ВИШВАРУПА

ВИШВАРУПА - [др.-инд. Viœárûpa, «обладающий (принимающий) всеми формами»], в ведийской и индуистской мифологии трёхголовое существо демонической природы, сын Тваштара, похитивший коров и за это поражённый Тритой и Индрой (РВ Х 8, 8-9) или плотником (версия «Махабхараты»). Иногда В. называют Триширас («трёхголовый») или по имени отца Тваштар. В. богат скотом и лошадьми. Он - пурохита (жрец) богов, хотя и принадлежит к асурам (Тайтт.-самх. II 5, 1, 1). Более подробно говорится о В. в эпосе, где он иногда идентичен Вритре (в других случаях они двоюродные братья). Основной сюжет - рождение В. и его сестры - божественной кобылицы Саранью у Тваштара и демонической женщины асурского рода. Грозный, мудрый, предающийся подвижничеству, В. в борьбе богов и асуров тайно встаёт на сторону последних. Индра пытается соблазнить В. красотой апсар, но тот не поддаётся искушениям. Тогда Индра, получив отпущение грехов, убивает В., срубив все три его головы («Брихаддевата»). Этот миф сравнивают с иранским мифом о Траэтаоне, поразившем трёхглавого змея и (более отдалённо) с древнегреческим сюжетом о Геракле и трёхголовом Герионе. В. используется как эпитет Вишну. в. т.

ВИШВЕДЕВА

ВИШВЕДЕВА (др.-инд. Viœvedevâh, букв. «все боги»), в древнеиндийской мифологии особый вид объединения богов (включая иногда и низших), в пределе совпадающий со всем пантеоном. От групповых божеств или классов богов В. отличается отсутствием единых, общих для всех характеристик. В «Ригведе» В. восхваляются более чем в 40 гимнах; особенно часто появляются они в поздней, Х мандале. К В. обращаются обычно при приглашении их к жертвоприношению, которое, собственно, и вызывает к жизни такое объединение разных божеств. В гимнах к В. обращаются с просьбами, перечисляют имена отдельных божеств (постоянно Индра, Агни, Митра, Варуна, другие адитьи, гораздо реже Сома или Ушас, очень редко Рудра) и их характеристики и деяния. Иногда же эти божества настолько тесно слиты между собой, что трудно выделить часть, относящуюся к данному божеству. В ряде случаев В. образуют более узкую группу божеств, призываемых наряду с другими объединениями (напр., васу, адитьи и др.). В более позднее время В. состоит из десяти божеств (напр., васу, Сатья, Крату, Дакша, Кала, Кама, Дхрити, Куру, Пуруравас, Мадравы; впрочем, состав нередко меняется, ср. «Вишна-пурану»). В ритуале В. также трактуются как единство (в частности, им посвящается третья выжимка сомы). Соответствие др.-инд. visve devâh - «все боги» и авест. dâevâ vispe позволяет говорить об индоиранских основах такого объединения богов. Лит.: Renou L., Etudes védiques et panineennes, t. 4-5, P., 1958-59. В. Н. Топоров.

ВИШНУ

ВИШНУ (др.-инд. Visnu), один из высших богов индуистской мифологии, составляющий вместе с Брахмой и Шивой т. н. божественную триаду - тримурти. В ведийских гимнах В. занимает сравнительно скромное место, хотя и входит в число основных божеств (см. Ведийская мифология); в брахманах его значение возрастает, но лишь в эпосе и пуранах В. становится первостепенной фигурой. В индийской традиции имя В. толкуется как «проникающий во всё», «всеобъемлющий» (от корня vic, «входить», «проникать»). Другие этимологи иногда предполагают неиндоевропейское происхождение имени В. Возможно, что образ В. вобрал в себя элементы из доарийского субстрата. В протоиндийских материалах никаких намёков на В. до сих пор не обнаружено (помимо изображения птицы на одной из печатей Хараппы, в котором исследователи усматривают прообраз Гаруды, ездовой птицы В.). С другой стороны, нет и неоспоримых доказательств индоевропейского или даже индоиранского происхождения В. В ведийской литературе имя В. встречается около ста раз; в частности, он упомянут в нескольких гимнах «Ригведы», один гимн (I 154) целиком посвящён ему. В гимнах прославляются три шага В., которыми он измерил земные сферы. Уже в древнеиндийской традиции эти три шага были истолкованы как движение солнца - или от восхода через зенит к закату, или через три мира. Прежде европейские мифологи делали из этого вывод, что В. первоначально был солнечным божеством, но теперь это мнение оспаривается многими учёными. Мифологема «трёх шагов» навсегда осталась связанной с В. и претерпела различные трансформации. Из них наиважнейшая - три шага В. в облике карлика (см. Аватара), которыми он отнял вселенскую власть у царя дайтьев Бали (Мбх. III 270 след.; Рам. I 29; Ваю-пур. II 36 и др.). В ведах В. выступает как младший партнёр Индры (отсюда имя Упендра, «младший Индра») в мифе о борьбе против демона Вритры. Этот миф сохраняется и в более поздних мифологических сюжетах, но В. постепенно обретает главную роль (отсюда имя Атиндра, «более великий, чем Индра»). В брахманах круг мифов, связанных с В., расширяется. В них В. совершает подвиги на благо угнетённых и притесняемых, к нему обращаются боги за помощью в критических ситуациях. В эпосе сам В. (либо в виде своих аватар Кришны я Рамы) является центральным персонажем. В эпической мифологии происходит постепенное отождествление целого ряда образов: с одной стороны, В. и божества Нараяны, а с другой стороны, Рамы, Кришны и других антропоморфных и териоморфных персонажей, из которых складывается система аватар В.-Нараяны. Из 18 главных пуран 6 посвящены В. («Вишну-пурана», «Нарадия-пурана», «Бхагавата-пурана», «Гаруда-пурана», «Падма-пурана», «Вараха-пу-рана»), но и в остальных, формально посвящённых Брахме или Шиве, В. и его аватары занимают большое место. В пуранах разрабатывается концепция тримурти, согласно которой онтологически единые Брахма, В. и Шива имеют функции соответственно создателя, хранителя и разрушителя мироздания. Однако большинство вариантов этой концепции отводит В.-Нараяне высшее место в триаде, провозглашая его абсолютом, источником, основой и сутью бытия. Подобные представления есть уже и в эпосе (напр., Мбх. XII 48, 17). В одном из вариантов мифа о потопе (Мбх. III 186-187) мудрец Маркандея, спасённый В. (который в облике прекрасного юноши сидит на ветвях баньянового дерева), проникает в чрево божества и видит там всю вселенную: землю, небеса, людей, богов и т. д. Таким образом, мир предстаёт как форма существования В. Согласно другому варианту мифа о потопе (Мбх. III 194), В. в конце каждого мирового цикла (см. Юга) вбирает в себя вселенную и погружается в сон, возлежа на змее Шеше, плавающем по мировому океану. Когда В. просыпается и замышляет новое творение, из его пупа вырастает лотос, а из лотоса появляется Брахма, который и осуществляет непосредственно акт творения мира. Из других мифов, связанных с В., следует назвать миф о пахтанье мирового океана (см. Амрита), предпринятого под водительством В.-Нараяны. В. же отнимает у демонов добытую амриту, приняв облик прекрасной женщины, и играет решающую роль в последовавшей затем битве богов и асуров. Мотив торжества над злом и принятия для этой цели определённого облика составляет основное содержание мифов об аватарах В. (см. Бхаг.-г. IV 7). Во всех своих проявлениях В. олицетворяет энергию, благоустрояющую космос. В различных мифологических и религиозно-философских системах (напр., в вишнуизме) эта энергия, именуемая В., предстаёт во множестве обликов: от неописуемого абсолюта до личностного бога, к которому человек может испытывать сильную эмоциональную привязанность (бхакти). В ведах В. наделён неопределённо антропоморфными чертами: он юноша большого роста, «широко ступающий». «Махабхарата» среди других имён В. даёт: «тот, чьё тело не описать», но тем не менее часто по-разному описывает В. В сложившейся позднее иконографии В. обычно изображается возлежащим на змее Шеше или стоящим во всеоружии юношей. В одной из четырёх его рук - чакра (букв. «круг», «диск»), специфическое оружие наподобие бумеранга, обладающее сверхъестественной силой, в другой руке - раковина, в третьей - булава (палица), в четвёртой - лотос или лук. Цвет кожи В. - тёмно-синий, цвет одежды - жёлтый, как и у его аватар Рамы и Кришны, но в «Махабхарате» встречаются утверждения, что кожа В. принимает разный цвет в зависимости от юги. Супруга В. - Лакшми. Сам В. иногда называется сыном Адити и Кашьяпы. Обычное местопребывание В. - вершина горы Меру (Мбх. III 160, 17-26). Его ездовое животное - царь птиц Га-руда. В. имеет много различных имён, связанных или с его свойствами и атрибутами, или с мифическими подвигами его самого и его аватар. В «Махабхарате» есть раздел под названием «Гимн тысяче имён Вишну» (XIII 149). Другие наиболее важные имена В.: Хари (букв. «рыжевато-коричневый», но толкуется как «избавитель»), Говинда («пастух»), Кешава («благоволосыи»), Мадхусудана («убийца демона Мадху»), Мурари («враг демона Муры»), Пурушоттама («лучший из людей» или «высший дух»). Лит.: Gоnda J., Aspects of early Visnuism, 2 ed., Delhi, [1969]; его же, Visnuism and Sivaism..., L., 1970; Vischnu-Narayana, Übertragen von R. Otto, Jena, 1923. С. Д. Серебряный.

ВИШТАСПА

ВИШТАСПА (авест.), Виштасп (среднеиран.), в иранской мифологии и легендарной истории царь мифической династии Кейянидов. Одно из главных действующих лиц историко-теологических мифов зороастризма. В «Гатах» и «Младшей Авесте» («Яшты» V, XIII, XV, XIX) выступает праведным венценосцем. Принял учение пророка Заратуштры, обеспечил ему приют и покровительство. В. - идеальный прототип земных властителей, наделяемый назидательно-дидактической окраской в пример и поучение реальным историческим царям. Одни источники («Гаты», пехлевийские сочинения) рисуют его державным государем, распорядителем, благочестивым поборником праведности, другие («Яшты» и арабо-персидская традиция эпохи ислама) ставят на первый план его воинские качества, склонность к совершению подвигов и некоторому авантюризму. Происхождение образа окончательно не выяснено. См. также Гуштасп. Лит.: Christensen A., Les Kayanides, Kbh., 1932. Л. Л.

ВЛАСТИ

ВЛАСТИ (греч.Εξουσίαι), в христианских представлениях ангельские существа. В новозаветных текстах бегло упоминаются как особого рода космические духи, причём как благие, послушные богу (1 Петр. 3, 22 - [Христу] «...покорились ангелы, и власти, и силы»), так и злые, антагонисты бога (Ефес. 6, 12). В связи с этим гностики из секты каинитов, совершая в согласии со своей доктриной тот или иной имморальный акт, понимали это как дань В. и произносили ритуальную формулу: «О, Власть имярек, творю действие твое». В иерархии девяти чинов ангельских Псевдо-Дионисий Ареопагит (5 в. или нач. 6 в.) отводит В. место последнего «чина» средней триады, после господств и сил, особую близость В. к которым подчёркивает: как и они, В. воплощают принцип непогрешимой и невозмутимой иерархической стройности, повелевания в послушании, без всякой возможности «тиранического употребления во зло» авторитета. С. А.

ВОБИ

ВОБИ - в грузинской мифологии божество грозы и погоды. Имя В. сохранилось в мегрельско-сванском названии пятницы - «день Воби». з. к.

ВОДА

ВОДА - одна из фундаментальных стихий мироздания. В самых различных мифологиях В. - первоначало, исходное состояние всего сущего, эквивалент первобытного хаоса; ср. встречающийся в большинстве мифологий мотив подъятая мира (земли) со дна первичного океана. Водное чудище выступает партнёром бога-творца в демиургическом поединке и одновременно материалом для построения мира (см. Тиамат). В. - это среда, агент и принцип всеобщего зачатия и порождения. Но зачатие требует как женского, так и мужского начала; отсюда два аспекта мифологемы В. В роли женского начала В. выступает как аналог материнского лона и чрева, а также оплодотворяемого яйца мирового. Книга Бытия, описывая сотворение мира, использует очень древний образ - оживляющее приникание «духа божьего» к мировым водам, изображаемое (в иудейском оригинале) через метафору птицы, которая высиживает яйцо. В. может отождествляться с землёй как другим воплощением женского качала. Так возникает возможность олицетворения земного и водного начал в одном персонаже (ср. Иран. Ардвисуру Анахиту и Арматой, скиф. Апи и т. п.). Брачный союз неба как мужского начала с землёй или В. является широко распространённым у индоевропейцев мифологическим мотивом (см. Священный брак). Китайская категория инь объединяет в себе значения В. как оппозиции огню и как женского начала. Богини любви (Иштар, Афродита и т. п.) непременно связаны с В., что объясняет широкое распространение эротической метафорики В. Так, увещание довольствоваться законной женой выражается в афоризме библейской «Книги притчей Соломоновых» (5, 15): «Пей воду из твоего водоёма и текущую из твоего колодезя» (ср. др.-рус. легенду об ответе св. Февронии покушавшемуся на её честь, что, мол, все женщины одинаковы, как одинакова вода по обе стороны лодки). Но одновременно В. - плодотворящее мужское семя, заставляющее землю «рожать». Этот мотив характерен, напр., для хананейско-финикийского образа Балу (Баал-Хаддада). Эта же символика отмечается в греческой мифологии, где речные божества выступают как жеребцы и супруги смертных женщин. Мотивы женского и мужского производящего начала органически совмещаются в таких образах, как Ардвисура Анахита: «Она для меня делает благом и воду, и семя мужей, и утробу жён, и молоко женской груди» («Ясна» LXIV 1-2). С этим совмещением связан «андрогинизм» В., явно или скрыто присутствующий в образах божеств плодородия. С другой стороны, двоякость функций В. нередко воплощалась в супружеской чете водных (морских) божеств: такова роль отца Океана и матери Тефиды у Гомера (Hom. II. XIV 200- 210). В. как «влага» вообще, как простейший род жидкости выступала эквивалентом всех жизненных «соков» человека - не только тех, которые имеют отношение к сфере пола и материнства, но прежде всего крови - мотив, характерный для мифологических представлений южноамериканских индейцев. С мотивом В. как первоначала соотносится значение В. для акта омовения, возвращающего человека к исходной чистоте. Ритуальное омовение - как бы второе рождение, новый выход из материнской утробы (аспект мифологемы В., удержанный в христианской символике крещения). В то же время водная бездна или олицетворяющее эту бездну чудище - олицетворение опасности или метафора смерти (ср. Апоп, Ёрмунганд, водяной. русалки и т. п.); чрево водного чудища - преисподняя, выход из чрева - воскресение (мотив Ионы). Соединение в мифологии В. мотивов рождения и плодородия с мотивами смерти находит отражение во встречающемся во многих мифологиях различении живой и мёртвой В., животворящей небесной В. и нижней, земной солёной В., непригодной ни для питья, ни для орошения (ср. также библейское «И создал бог твердь; и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью»; Быт. 1, 7). Как бездна хаоса В. - зона сопротивления власти бога-демиурга: библейские псалмы и «Книга Иова» говорят о борьбе Яхве с демоническими жителями В. (ср. др.-инд. мифы о победах Индры над хтоническими чудовищами, связанными с водной стихией). Наконец, являя собой начало всех вещей, В. знаменует их финал, ибо с ней связан (в эсхатологических мифах) мотив потопа. С. С. Аверинцев. ------------------- ВОДА - воин, богатырь, герой, предводитель воев (воинов), воевода.

ВОДАН

ВОДАН - Вотан (Wodan, Wotan, Wuotan), германский бог; в скандинавской мифологии ему соответствует Один. См. в ст. Один.

ВОДЯНОЙ

ВОДЯНОЙ - водяной дедушка, водяной шут, водяник, водовик (чеш. vodnik, сербо-лужиц. wodny muž, wodnykus, словен. povodij. vodni mož и др.), в славянской мифологии злой дух, воплощение стихии воды как отрицательного и опасного начала. Чаще всего выступает в облике мужчины с отдельными чертами животного (лапы вместо рук, рога на голове) или безобразного старика, опутанного тиной, с большой бородой и зелёными усами. Женские духи воды - водяницы (чеш. vodni panna, сербо-лужиц. wodna žona, словен. povodnja devica и др.) увязываются, как и русалки, с представлениями о вредоносных покойниках - «заложных покойниках», становящихся упырями и злыми духами; на них женятся В. Водяные соотносятся с чёрным цветом: им приносили в жертву чёрного козла, чёрного петуха, существовал обычай держать на водяных мельницах чёрных животных, любезных В. По поверьям, у В. были коровы чёрного цвета, он обитал в чёрной воде - в сказках, в частности сербо-лужицких, урочище Черна Вода служит местом встречи с В. С левой полы В. постоянно капает вода (это можно сравнить с особым значением левой стороны у лешего). В. утаскивали людей к себе на дно, пугали и топили купающихся. Эти поверья о В. сопоставимы с легендой о морском (водяном, поддонном) царе, отразившейся в русских былинах о Садко. В волшебных сказках В. схватывает свою жертву, когда она пьёт из ручья или колодца, требует у схваченного царя или купца сына в залог и т. п. В славянских поверьях о В. и морском царе можно видеть отражение на более низком уровне мифологической системы представлений, некогда относившихся к особому богу моря и вод (ср. Аутримпс в прусской мифологии, Нептуна в римской и т. п.). Типологически сходные поверья о В. известны многим народам. Лит.: Иванов П. В., Народные рассказы о домовых, леших, водяных и русалках, «Сборник Харьковского нсторико-филологического общества», 1893, т. б, в. 1; Померанцева Э. В., Мифологические персонажи в русском фольклоре, М., 1975. В. В. Иванов, В. Н. Топоров. ------------------- ВОДЯНОЙ (водяник, водовик, болотяник) - водяной, злобный дух, а потому всеми и повсюду причисляется к настоящим чертям. Народ представляет водяного голым стариком, с большим одутловатым брюхом и опухшим лицом, что вполне соответствует его стихийному характеру. Вместе с этим, как все облачные духи, он - горький пьяница. Водовики почти всегда женаты и имеют по многу детей; женятся они на водяных девах, утопленницах и тех несчастных девушках, которые были прокляты родителями и вследствие этого проклятия уведены нечистою силою в подводные селения. Недоброжелательство водяного к людям выражается в том, что он неустанно сторожит за каждым человеком, являющимся, по разным надобностям, в его сырых и мокрых владениях. Он уносит на безвозвратное жилье всех, кто вздумает летней порой купаться в реках и озерах после солнечного заката, или в самый полдень, или в самую полночь. Под водой он обращает свою добычу в кабальных рабочих, заставляет их переливать воду, таскать и перемывать песок и т.д. Никогда не умирая, водяные, тем не менее, на переменах луны изменяются: на молодике они и сами молоды, на ущербе превращаются в стариков. На юге представляются с человеческим туловищем, но с рыбьим хвостом вместо ног; водяные северных холодных лесов - чумазые и рогатые. Водяной находится в непримиримо враждебных отношениях с дедушкой домовым, с которым, при случайных встречах, неукоснительно вступает в драку. В том случае, когда водяной живет в болотах его называют также Болотняник. Водяной. Водяной. Лубок. XIX в.

ВОЗДУХ

ВОЗДУХ - одна из фундаментальных стихий мироздания. Как и огонь, В. соотносится с мужским, лёгким, духовным началом в противоположность земле и воде, относящимся чаще всего к началу женскому, тяжёлому, материальному. Становящийся доступным органам чувств благодаря своему движению, В. описывается в виде дыхания, дуновения, ветра, обладающих множеством символических значений. Дуновение же, дыхание связаны с принципом жизни, животворящим духом, эманацией (ср. др.-евр. rûah, др.-греч. πνευμα, лат. spiritus - слова, обозначающие как дыхание, так и дух, а также рус. «дух» и «воздух»; ср. также представление о душе - дыхании). Этот мотив представлен во многих космогонических мифах (андаманский Пулуга, олицетворение муссонного ветра, создатель мира; дух божий, носящийся над водами, Быт. 1, 2; варианты мифов о яйце мировом, снесённом крылатым, т. е. воздушным, божеством). В древне-егип. мифологии бог воздуха Шу порождает небо и землю. В индуистской мифологии выдох Брахмы означает творение мира, а вдох - его уничтожение. В китайской мифологии этот же образ животворящего дыхания представлен в виде открывающихся и закрывающихся небесных ворот, соответствующих принципам инь и ян. В индуистской мифологии обитающие в В. рудры мечут стрелы-ветры, которые одновременно служат координатами сотворённого физического пространства. Представления о четырёх ветрах как координатах пространства характерны для античной мифологии (сходные представления у индейцев Северной и особенно Южной Америки). В Древней Греции особенной популярностью (в частности, у поэтов) пользовались Борей и Зефир, у римлян - Аквилон и Фавоний, которые связывались с четырьмя сторонами света, временами года, с природными циклами, отсюда - с растительностью, плодородием и т. д. (многообразны в различных мифологиях связи ветра с солнцем, нередко изображаемым дующим в рог, и т. п.). В древнеиндийской мифологии бог ветра Ваю - жизненное дыхание, и сам возник из дыхания Пуруши. В иудаистической мифологии дыхание Яхве обозначает непрерывное творение мира. Сотворяя человека, бог вдохнул ему душу. В более узком смысле, дух божий нисходит на человека через дуновение, сообщая ему необычные свойства - от сверхъестественной физической силы (Суд. 14, 6) до ясновидения, способности пророчествования и т. д.; в Новом завете воскресший Иисус, явившись ученикам, «...дунул, и говорит им: примите духа святого» (Ио. 20, 22). Во многих мифологиях, в частности в кельтской, дуновение наделяется магической функцией: дуновение друида разрушает вражеские укрепления, обращает врагов в камни и т. п. Известно применение дыхания изо рта ко рту, через бычий или бараний рог и т. п. в магической практике множества народов с целью изгнания злых духов. Ветер, как взвихрение В. большой мощи, сам по себе ассоциируется в мифологиях с грубыми хаотическими силами, сферой деятельности титанов и киклопов, что отразилось в греческих представлениях об Эоловой пещере (см. Эол) как о подземном жилище ветров (аналогичная «пещера ветров» - в мифологии индейцев Северной Америки). Однако как дуновение - дыхание ветер связан и с противоположного характера представлениями. Так, сильный ветер (ураган, буря) является вестником божественного откровения, - бог отвечает Иову из бури, в грозе и буре получает откровение Иоанн Богослов; традиция эта продолжена и в Новом завете, где языки огня - духа приносит апостолам «несущийся сильный ветер» (Деян. 2, 2-3). Символика дуновения, ветра как «духовной стихии» вообще смешивается с подобной же символикой огня и света: так, в индуистской традиции ветер, рождённый духом, в свою очередь порождает свет (ср. Тайтт.-уп. I 1, 2: «... из атмана возникло пространство, из пространства - ветер, из ветра - огонь...»). В., кроме того, является светоносным океаном (китайская стихия ци); по В. как лёгкой, духовной субстанции прилетают крылатые божественные вестники - ангелы, однако тот же В. служит в иудео-христианстве местопребыванием и демонизированных крылатых существ (ср. представления о Люцифере как «князе воздушном»). В. рисуется как обиталище множества духов; среди них помещают и души умерших людей. М. Б. Мейлах.

ВОЗНЕСЕНИЕ

ВОЗНЕСЕНИЕ (греч. Άνάληψις ср. лат. Ascensio, «восшествие»), в христианских религиозно-мифологических представлениях возвращение Иисуса Христа по завершении им земной жизни в божественную сферу бытия - «на небо». По новозаветным рассказам, В. произошло через 40 дней после воскресения (Деян. I, 3), в окрестностях Иерусалима, на пути к Вифании (Лук. 24, 50-51), т. е. на восток от города, на склоне горы Елеон (Деян. 1, 12), в присутствии апостолов, после беседы с ними (Мк. 16, 19). Последний жест Христа перед исчезновением в глубине небес - благословение (Лук. 24, 50-51). «Два мужа в белой одежде» (типичное новозаветное описание ангелов) обратились к апостолам: «мужи Галилейские! что вы стоите и смотрите на небо? Сей Иисус, вознёсшийся от вас на небо, придёт таким же образом, как вы видели его восходящим на небо» (Деян. 1, 11). Византийская и древнерусская иконография В. исходит из эсхатологического смысла, намеченного в этих словах ангелов: Христос возносится таким, каким некогда вернётся «во славе» вершить страшный суд. Присутствие апостолов, объединившихся вокруг девы Марии (новозаветные тексты не упоминают о присутствии девы Марии при В.), символизирует провожающую Христа на небеса и ожидающую его второго пришествия церковь; поза Марии - молитвенная (т. н. оранта). Этот иконографический тип остаётся практически неизменным от миниатюры сирийского «Евангелия Рабулы» (586) до поздних православных икон, поскольку те сохраняют какую-либо связь с традицией. Сюжет В. имеет параллели в религиозно-мифологических представлениях многих народов, согласно которым мифологические персонажи могут перемещаться из одного мира в другой (см. Верх и низ). С. С. Аверинцев. Вознесение. Вознесение. Миниатюра в «Евангелии Рабулы». 586. Флоренция. Библиотека Лауренциана.

ВОЛК

ВОЛК - В мифологических представлениях многих народов Евразии и Северной Америки образ В. был преимущественно связан с культом предводителя боевой дружины (или бога войны) и родоначальника племени. Общим для многих мифологий Северо-Западной и Центральной Евразии является сюжет о воспитании родоначальника племени, а иногда и его близнеца (см. Близнечные мифы) волчицей (ср. римскую легенду о капитолийской волчице, вскормившей Ромула и Рема, древнеиранскую легенду о волчице, вскормившей Кира, рассказ китайской хроники 7 в. о предках тюрок, истреблённых врагами, кроме одного мальчика, которого выкормила волчица, ставшая позднее его женой и родившая ему десять сыновей; аналогичное предание о волке-прародителе существовало также и у монголов). Тотемические истоки подобных мифов особенно отчётливы в типологически сходном предании рода кагвантанов у североамериканского индейского племени тлинкитов. По этой легенде, один из предков рода встретил волка, подружившегося с ним и обещавшего его осчастливить, после чего род стал считать волка своим тотемом. У индейского племени нутка существовал миф, согласно которому волки украли сына вождя. В подобных мифах предок - вождь племени выступает в образе волка или обладает способностью превращаться в волка (греч. Долон, ср. также слав. Змей Огненный Волк), что связывается с представлениями (проявляющимися и в фольклорной традиции) об оборотнях типа славянских и балканских волкодлаков (вурдалаков), литовских вилктаков и др. Герой-родоначальник, вождь племени или дружины называется иногда волком (осет. Wǽrxǽg родоначальник нартов) или имеющим «голову волка» (ср. прозвище грузинского царя Вахтанга I Горгослани, от перс. gurgsâr, букв. «волкоглавый») или «тело (живот) волка» (герой древнеиндийского эпоса «Махабхарата» Бхима; имена с тем же значением даются членам рода В. у тлинкитов-кагвантанов). В качестве бога войны В. выступал, в частности, в индоевропейских мифологических традициях, что отразилось в той роли, которая отводилась волку в культе Марса в Риме и в представлении о двух В. (Geri и Freki), сопровождавших германского бога войны Одина в качестве его «псов» (аналогичное представление отмечено также в грузинской мифологии). Соответственно и сами воины или члены племени представлялись в виде волков или именовались волками (в хеттской, иранской, греческой, германской и других индоевропейских традициях) и часто наряжались в волчьи шкуры (древние германцы, в частности готы, во время праздника, о котором сообщают византийские источники). Согласно хеттскому тексту обращения царя Хаттусилиса I (17 в. до н. э.) к войску, его воины должны быть едины, как «род» «волка» (хетт. uetna - родственно др.-исл. vitnir «волк», укр. вiщун, «волк-оборотень»). Аналогичное представление о волчьей стае как символе единой дружины известно на Кавказе у сванов. Богам войны (в частности, Одину) приносили в жертву волков, собак, а также людей, «ставших волками» (согласно общеиндоевропейскому представлению, человек, совершивший тягостное преступление, становится волком); формула засвидетельствована по отношению к преступнику-изгою в хеттских законах, древнегерманских юридических текстах, а также у Платона (ср. др.-исл. vargr, «волк-изгой», хетт. hurkilaš, «человек тягостного преступления»). Связь мифологического символа В. с нижним миром, миром мёртвых характерна для мифологии индейцев-алгонкинов, согласно которой В. - брат Манабозо (На-на-буша) провалился в нижний мир, утонул и после воскрешения стал хозяином царства мёртвых. В «Эдде» конец мира вызван чудовищным В., сорвавшимся с цепи (ср. мифы о чудовищных псах в мифологии народов Центральной Евразии). У восточных палеоазиатов (камчадалов, коряков) сохранялся «волчий праздник», совершавшийся в связи с охотой на волка и представлявший собой обрядовое соответствие мифам о В. Ритуал переодевания в волчьи шкуры или хождение с чучелом волка у многих народов Европы (в т. ч. у южных и западных славян) приурочивался к осенне-зимнему сезону (ср. чеш. vlèi mĕsíc, латыш. vilka mçnesis - названия декабря - букв. «волчий месяц», а также аналогичные названия в других европейских традициях). Представление о превращении человека в волка, выступающего одновременно в роли жертвы (изгоя, преследуемого) и хищника (убийцы, преследователя), объединяет многие мифы о В. и соответствующие обряды, а также т. н. комплекс «человека-волка», изученный 3. Фрейдом и его последователями и воплощённый в художественной форме Г. Хессе в романе «Степной волк». Для всех мифов о В. характерно сближение его с мифологическим псом. Лит.: Иванов В. В., Реконструкция индоевропейских слов и текстов, отражающих культ волка, «Известия АН СССР. Серия литературы и языка», 1975, т. 34, № 6; его же, Древнебалканский и общеиндоевропейский текст мифа о герое-убийце Пса и евразийские параллели, в сб.: Славянское и балканское языкознание, [в.] 4. М., 1977; Негматов Н. Н., Соколовский В. М., «Капитолийская волчица» в Таджикистане и легенды Евразии, в сб.: Памятники культуры. Новые открытия. Письменность. Искусство. Археология. Ежегодник 1974, М., 1976; Потапов Л. П., Волк в старинных народных поверьях и приметах узбеков, в сб.: Краткие сообщения Института этнографии, [т.] 30, М., 1958; Alfõldi A., Die Struktur des voretruskischen Rõmerstaates, Hdlb., 1974; Clouson C„ Turka and wolves, Hels.. 1964 (Studia orlentalia, v. 28, № 2); Dumezil G., Heur et malheur du guerrier. P., 1969; Eisler R., Man into wolf, L.. 1951; Eliade М., Les Daces et les loups, "Numen", 1959, t. 6, fasc. 1; Gernet L., Dolon le loup, в его кн.: Anthropologie de la Grece antique, P., 1968; Gerstein М. R., Germanic Warg: the outlaw as Werwolf, в сб.: Myth in Indo-European Antiquity, ed. by G. J. Larson, Berk., 1974; Garfield V., Forrest L., The wolf and the raven, Seattle, 1961; Jacob у М., Wargus, vargr «Verbrecher Wolf». - eine Sprach - und rechtgeschichtliche Untersuchung, Uppsala, 1974; Jakobson R., Selected writings, v. 4 - Slavic epic studies. The Hague - P., 1966; Kretschmar F., Hundesstammvater und Kerberos, Bd 1-2, Stuttg., 1938. в. В. Иванов.

ВОЛКОДЛАК

ВОЛКОДЛАК - волколак, в славянской мифологии человек-оборотень, обладающий сверхъестественной способностью превращаться в волка. Считалось также, что колдуны могли превратить в волков целые свадебные поезда. Исключительная архаичность этих представлений явствует из того, что в других индоевропейских традициях (в частности, хеттской) превращение жениха в волка связывается с распространённой формой брака - умыканием (насильственным уводом невесты); ср. среднерус. диалектное волк - «шафер со стороны жениха». Способностью превращаться в волка наделялись эпические герои - серб. Змей Огненный Волк, др.-рус. Всеслав (исторический князь Полоцкий, 11 в.), что свидетельствует о существовании общеславянского мифологического героя-волка (подобного греч. Долону, др.-инд. Бхиме, герм. Беовульфу и др.). Приметой В., как и героя-волка, по преданиям южных славян, является заметная от рождения «волчья шерсть» (сербохорв. вучка длака, словен. volèja dlaka) на голове (ср. тождественную др.-исл. примету - vargshar, «волчьи волосы» оборотня). Это словосочетание позволяет объяснить народную этимологию названия В.: сербохорв. вукодлак, влокодлак, словен. volkodlak, болг. вълколак, върколак, старослав. влъкодлакъ, вурколакъ, польск. wilko³ek, чеш. vikodiak. Но наиболее древняя форма этого названия, по-видимому, состояла из соединения названий волка и медведя (прус. tlok - «медведь», литов. lokys, латыш, lâcis, родственно греч. " αρχτος хетт. hartagga-, др.-исл. art и др.), как в тождественных по смыслу др.-герм. именах: др.-исл. Ulfbiorn, древневерхненем. Wulf-bero (ср. сочетание способностей становиться волком и медведем в ряду 12 превращений, описанных древнерусской книгой «Чаровник», запрещённой церковью). Другим древним названием В. в славянском языке было слово, образованное от глагола vìdati, «знать»: укр. вiщун (вовкун), «волк-оборотень», др.-чеш. vedi, «волчицы-оборотни», словен. vedomci, vedunci, vedarci, «волки-оборотни»; о древности слова свидетельствует наличие родственных названий волка: др.-исл. vitnir, хетт. uetna. Общеславянским является представление о том, что В. съедают луну или солнце при затмении («влькадлаци луну изъдоше или слнце» в серб. рукописи 13 в., словен. solnce jedeno - о затмении, чему есть соответствия в рус. «Начальной летописи» и в др.-чеш. источниках). Считалось, что В. становился упырем, поэтому рот ему после смерти зажимали монетой. В русской литературе тема В. использовалась, начиная с Пушкина, который первым употребил название для них - «вурдалак», и встречается позднее у других авторов (А. К. Толстой и др.). Ср. также Вилктаки, Волк. Лит.: Иванов В. В., Реконструкция индоевропейских слов и текстов, отражающих культ волка, «Известия АН СССР. Серия литературы и языка», 1975, т. 34, № 6. В. В. Иванов. В. Н. Топоров. ------------------- ВОЛКОДЛАК (волколак, вовкулак, вовкун, вавкалак, вукодлак) - человек-оборотень, обладающий способностью превращаться в волка. По русским поверьям, вовкулаки бывают двух родов: это или колдуны, принимающие звериный образ, или простые люди, превращенные в волков чарами колдовства. Считалось также, что колдуны могли превратить в волков целые свадебные поезда. Человека-вовкулака легко узнать по шерсти, растущей у него под языком. По преданиям южных славян, приметой волкодлака является заметная, от рождения, «волчья шерсть» на голове. Общеславянским является представление о том, что волкодлаки съедают луну или солнце при затмении. Считалось, что волкодлак становится упырем, поэтому рот ему после смерти зажимали монетой.

ВОЛТУРН

ВОЛТУРН - Вултурн (Volturnus), в римской мифологии бог одноимённой реки в Италии, имевший своего жреца-фламина и праздник Волтурналий, связанный также с культом Тиберина - бога реки Тибр. Считался сыном Януса (Serv. Verg. Aen. VIII 330) (варианты: сыном Капета, царя Альбы, В. утонул в реке, которая была названа его именем, Liv. I 3, 8; Ovid. Fast. IV 47); царём города Вейи, погибшим в битве с Главком, сыном Миноса (Serv. Verg. Aen. VIII 72). Е. ш.

ВОЛХВЫ

ВОЛХВЫ (др.-рус. ед. ч. вълхвъ), у восточных славян жрецы, служители языческого культа. В христианских преданиях В., царй-волхвы, маги (греч. μάγοι лат. magi), мудрецы-звездочёты, пришедшие поклониться младенцу Иисусу Христу. Евангельское каноническое повествование (только Матф. 2, 1-12) не называет ни их числа, ни имён, ни этнической принадлежности, но ясно, что это не иудеи и что их страна (или страны) лежит на восток от Палестины. По явлению чудесной звезды они узнают, что родился «царь иудеев», мессия, и приходят в Иерусалим, где простосердечно просят Ирода, царя иудейского, помочь им в поисках младенца. Запрошенные Иродом книжники сообщают, что по древним пророчествам мессия должен родиться в Вифлееме; Ирод отправляет туда В., решив использовать их, чтобы выведать имя своего родившегося соперника. Звезда, к радости В., останавливается над тем местом, где находится младенец-Христос; они совершают перед младенцем обряд «проскинезы» (повергаются ниц, как перед восточным монархом) и приносят ему в дар золото, ладан и благовонную смолу - мирру. Вещий сон запрещает им возвращаться к Ироду, и они направляются к себе на родину. Церковные и апокрифические предания добавляют подробности. Уже Ориген (2-3 вв.) исходит из того, что число В. соответствовало числу их даров, т. е. было равно трём, и это становится общепринятой версией. Такое число соотносилось с тремя лицами троицы, тремя возрастами человека, а также с представлением о тройственном делении человеческого рода; по другой версии-, получившей хождение в сирийской и армянской традиции, число В. - 12 (о символике чисел в мифологии см. Числа; см. также Двенадцать апостолов). Родиной В. в раннехристианской литературе уже со 2 в. (Юстин) нередко называют Аравийский полуостров, тем самым связывая их как с богатой традиционно-мифологической топикой «Счастливой Аравии», так и с ветхозаветными пророчествами о поклонении иноземцев мессианскому царю Израиля: «цари Аравии и Сабы принесут дары... и будут давать ему от золота Аравии» (Пс. 71/72, 10 и 15); «и придут народы к свету твоему, и цари - к восходящему над тобой сиянию... все они из Сабы придут, принесут золото и ладан, и возвестят славу господа» (Ис. 60, 3 и 6; оба текста упоминают как «свет», соотносимый с образом звезды В., так и дары - золото и ладан; из наложения этих пророчеств о приходе «царей», на социальную реальность восточных теократии, где главы жреческой иерархии обычно были местными градоправителями и царьками, возникло представление о «царском» сане В., впоследствии общепринятое). Некоторые особенности аравийских мифов и культов, включавших представление о рождении бога от девы-камня (см. в ст. Душара), побуждали христиан предполагать у жрецов и «мудрецов» Аравии особое предчувствие тайны рождества. Однако ещё чаще за родину В. принимали персидско-месопотамский ареал (у Климента Александрийского на рубеже 2 и 3 вв. и позднее); само слово «маги» исконно обозначало членов жреческой касты Персиды и Мидии, но в быту применялось для обозначения месопотамских («халдейских») астрологов; в реальности первых веков н. э. грань между обоими смыслами практически стёрлась. Характерно, что раннехристианское искусство изображало ветхозаветных персонажей, оказавшихся в Вавилоне, т. е. Даниила и трёх отроков, одетыми по-персидски (войлочная круглая шапка, штаны, часто хитон с рукавами и мантия), и тот же наряд неизменно даётся В. Персидский царь Хосров II Парвиз (7 в.), уничтожавший все христианские церкви в Палестине, пощадил Вифлеемскую церковь Рождества из-за персидского обличья изображённых на ней В. Через Месопотамию В. связывались с воспоминаниями о Валааме и Данииле, которые проповедовали месопотамским язычникам приход мессии (а Валаам говорил о мистической «звезде от Иакова»); через Персию - с культом Митры (описанный выше костюм В. совпадает с костюмом жрецов митраизма). Представления о персидском происхождении В. дольше всего держались в византийской иконографии; на Западе они были утрачены, В. либо не имели этнических характеристик, либо неопределённо соотносились с арабским или даже византийским Востоком. С наступлением эпохи Великих географических открытий и активизацией миссионерской деятельности в «экзотических» странах В. становятся олицетворением человеческих рас - белой, жёлтой и чёрной, или трёх частей света - Европы, Азии, Африки; эта идея, возможная только для нового времени, всё же связана с исконным взглядом на В. как представителей всего языческого человечества, а также с ещё более древним архетипом тройственного деления рода человеческого. Имена В. в раннехристианской литературе варьируются (у Оригена - Авимелех, Охозат, Фикол, в сирийской традиции - Гормизд, Яздегерд, Пероз, и др.); на средневековом Западе и затем повсеместно получают распространение имена - Каспар, Бальтазар, Мельхиор. Слагаются легенды о позднейшей жизни В.: они были крещены апостолом Фомой, затем приняли мученичество в восточных странах. Их предполагаемые останки были предметом поклонения в Кёльнском соборе. Дары В. обычно истолковывались так: ладаном почитают божество, золотом платят подать царю, миррой (которой умащали мертвецов) чествуют предстоящую страдальческую кончину Иисуса Христа. Лит.: Dieterich A., Die "Weisen aus dem Morgenlande. Ein Versuch, Lpz.-B., 1911. С. С. Аверинцев. Поклонение волхвов. Поклонение волхвов. Картина Д. Баутса. Около 1490. Мюнхен. Старая пинакотека. Поклонение волхвов. Поклонение волхвов. Картина А. Дюрера. 1504. Флоренция. Галерея Уффици. Поклонение волхвов. Поклонение волхвов. Фреска Джотто. Около 1305. Падуя. Капелла дель Арена. Джотто. Поклонение волхвов. Около 1305 г. Дирк Боутс. Поклонение волхвов. Около 1445 г. Альбрехт Дюрер. Поклонение волхвов. Около 1490-1493 гг.

ВОРОН

Статья большая, находится на отдельной странице.

ВОРСА

ВОРСА - ворысь, чукла, в мифологии коми леший. Является одиноким охотником в виде великана или человека необычайной силы с мохнатыми ушами. В. может досаждать охотнику и воровать у него добычу (если тот охотится в угодьях В.), но может и помогать человеку в охоте, если тот сумеет хитростью одолеть В. Любит вызывать охотников на состязание в силе. Считалось, что избавиться от В. можно, если повернуться к нему спиной и выстрелить, зажав ружьё между ног.

ВОРШУД

ВОРШУД - шуд вордись, в удмуртской мифологии антропоморфный дух - покровитель рода, семьи. Обитает в молельне (куале), где его идол, возможно, хранился в специальном «коробе В.»; в куале приносили в жертву животных и птиц, хлев и блины - угощение В. Обзаводящийся отдельным домом хозяин приглашал его к себе в новую куалу, устраивая по этому поводу пир и перенося горсть золы - воплощение В. - из очага старой куалы в собственную; переезд В. сопровождался свадебными обрядами и песнями. В. просили о покровительстве во всех предприятиях (особенно во время болезни). Оскорбивших В. (в т. ч. обратившихся в христианство) он может преследовать, душить по ночам, наслать болезнь и т. п. (ср. слав. домового). Культ В. связан с культом предков: в некоторых молитвах В. призывали вместе с предками.

ВОСЕМЬ БЕССМЕРТНЫХ

Статья большая, находится на отдельной странице.