ЕВРЕИ
ЕВРЕИ - еврейская диаспора, в странах Западной Европы; исповедовавшие иудаизм, Е.и составляли многочисленный слой иноверцев, изолированно живших внутри средневекового христианского общества. Растущая на протяжении средневековья религиозная нетерпимость и экономическая конкуренция привели в XV- XVI вв. к почти повсеместному изгнанию Е.ев из Западной Европы и их дальнейшей миграции на восток
1. История еврейской диаспоры в Западной Европе тесно связана с ключевыми моментами консолидации средневекового общества. Поскольку единство в эту эпоху понималось прежде всего как единство конфессиональное, такими моментами были христианизация, завершившаяся в Европе к X-XI вв., крестовые походы, введение инквизиции, а также объединение средневековых государств под эгидой королевской власти.
Окончательное формирование правового статуса Е.ев связано с завершением в X-XI вв. процесса христианизации и становлением теологических концепций. Тогда же обозначились и основные черты установок средневекового общества и церкви относительно Е.ев -«чужие» в средневековом обществе определялись прежде всего по конфессиональному признаку, и к ним относились схизматики, еретики и прежде всего иноверцы, религия, культура и образ жизни которых вызывали неприятие. Если иноверцы-мусульмане жили за пределами христианских государств и были внешними врагами, то Е.и населяли католические государства и рассматривались как своего рода внутренние враги. Потому христианское общество стрем ил ось изолировать их не только в социальном, но и правовом отношении. В соответствии с юридической и теологической концепцией средневековья, все человеческое общество рассматривалось как мистическое тело Христово, причем в corpus Christi включены не только христиане, но и неверные. В теле Христовом каждая корпоративная группа, каждая universitas имеет специфическую функцию, как орган тела. Еврейская община также является членом универсального тела. Ее следовало поддерживать как отдельную universitas, с максимальной возможностью ее изоляции. Этими теологическими и юридическими принципами руководствовалось средневековое общество, определяя свою политику по отношению кЕ.ям.
Еврейские общины жили изолированно от христиан и были подчинены особому праву, находясь в зависимости от правителей, традиционных защитников иностранцев и торговцев. Это подчинение рассматривалось как своеобразное продолжение существовавшей ранее зависимости Е.ев от римского императора, в знак которой они уплачивали символический налог. Постоянное обращение Е.ев за помощью к монархам, особенно во время крестовых походов, период наиболее интенсивных еврейских погромов, способствовало закреплению этой концепции. В средневековом праве Е.и считались «сервами короля» (servi camerae regis), а начиная с XIII в. они стали рассматриваться как «собственность» местных правителей. (Свобода и несвобода). Оказывая Е.ям поддержку, христианские монархи взамен облагали их произвольными налогами. Поступления от налогов с Е.ев составляли весьма значительную часть фискальных доходов средневекового государства. Короли и сеньоры, кроме того, часто обращались к богатым Е.ям за денежными ссудами. Правителям нужны были деньги Е.ев, а Е.ям необходим был покровитель и защитник и для обустройства еврейских общин на новых местах поселения, и для осуществления экономической деятельности. Так, именно на основании королевских фамот Е.и уже в каролингское время селились во Франции и занимались торговлей. Известные еврейские общины прирейнских городов Шпайера, Вормса и Майнца были признаны особыми грамотами, выданными императором или же местным епископом. В IX-XI вв. как во Франции, так и в Германии Е.и пользовались относительной автономией - им гарантировались свобода вероисповедания, право торговать и заключать всякого рода сделки, устанавливать политические контакты с властью, а также создавать органы управления еврейскими общинами. Во главе этих общин стояли раввины - еврейские служители культа и знатоки права и религии, которые разъясняли догматы вероучения, произносили в синагоге проповеди и разрешали вопросы, связанные с ритуалом. Однако они всецело находились в подчинении христианских монархов, от которых и зависело назначение раввинов. Каждая полноценная еврейская община имела и свое судопроизводство, основанное на талмудическом праве, но исполнение решений раввинского суда также целиком зависело от согласия властей.
Внутренняя жизнь еврейской общины, все аспекты ее повседневного существования регулировались на основании Талмуда - основной книги религиозных законов иудеев. В Талмуд входили Мишна (собственно текст) и Ге-мара (комментарии). Важным источником религиозно-юридического авторитета для Е.ев была т.н. Галаха, относившаяся к нормативной части иудаизма, - именно она определяла принципы социальной жизни еврейских общин. Все эти источники религиозного авторитета были предметом дискуссий и различных толкований еврейских талмудистов. Изучение Талмуда было не только подчинено потребностям повседневной жизни Е.ев, но и связано с их культурной самоидентификацией. Перенос талмудической традиции в Европу, видимо, уже в IX-X вв., благодаря существовавшим связям с Ближним Востоком (прежде всего Ираком), привел к культурному возрождению Е.ев и способствовал обострению их национального самосознания. Первые талмудические школы на христианском Западе появились в Италии (Бари, Отранто) в IX в. ; в мусульманской Испании они существовали уже в нач. IX в. В X в. такие школы возникают и в рейнской Германии, где изучение Талмуда находилось в фокусе культурной жизни еврейских общин, а центром талмудических штудий был Майнц. Именно здесь работали крупнейшие знатоки Гершом-бен-Иуда (9607-1028) и его ученик Соломон-бен-Ицхак из Труа (10407-1105). В синагогах Майнца, Вормса и Кёльна раввины передавали ученикам свои знания еврейской религиозной традиции. Рецепция Талмуда становится возможной и в еврейских общинах Северной Франции, где обучение также происходило в синагогах. Существовали и начальные конфессиональные школы - хедеры, в которых обучение сводилось к усвоению молитв, обрядов и религиозных проповедей, чтению и толкованию Талмуда. В XI в. происходит существенный сдвиг в талмудических штудиях, когда письменные комментарии становятся главным занятием талмудистов. Тогда же было положено начало ашкеназскому направлению изучения Галахи. На основании Талмуда устанавливал ись правила, регулирующие права поселения Е.ев, браки и разводы, права членов общины; вводились в действие обязательные для членов еврейской общины запреты (от запретов многоженства или чтения чужих писем до запрета укора вероотступникам), нарушение которых каралось отлучением от общины (хе-рем). Изучение Талмуда было непосредственно связано с практическими потребностями повседневной жизни. Для знания еврейского закона, по которому жили Е.и, для соблюдения всех ритуальных предписаний и обрядов требовалась изрядная книжная ученость, приобретавшаяся в талмудических школах. Получаемые в результате знания еврейского закона и ритуала были необходимы для благочестивого иудея, и не прошедшего такого обучения Е.я считали безбожником. Потому роль Талмуда в жизни еврейских общин была столь велика, а изучению талмудической традиции придавали столь большое значение.
В силу особого правового статуса Е.ев как иноверцев их экономическая деятельность была ограничена. В раннее средневековье Е.и имели возможность заниматься преимущественно дальней торговлей; в некоторых регионах Южной Европы (Южная Франция, Италия, Испания) они допускались и в ремесленные гильдии. Но в целом в христианском обществе иноверцы вытеснялись из сферы ремесла и торговли; также и организация аграрного общества на феодальной основе не допускала их в свою структуру. В этих условиях наиболее приемлемой для них деятельностью оказалась финансово-банковская и ростовщическая. Церковные запреты христианам заниматься ростовщичеством не распространялись на иноверцев, и для Е.ев эта сфера деятельности была открыта. Феодальные сеньоры и монархи часто пользовались их услугами. Несмотря на запреты, ссудной деятельностью занимались и христиане, но уже в XIII в. именно Е.и воспринимались как главные и единственные ростовщики. В этом качестве они систематически становились объектом нападок в христианских проповедях. Объективный фактор экономической жизни, преломляясь сквозь призму конфессиональных предрассудков, давал основания для преследований Е.ев. Уже в XIII в. имеет место моральное отождествление «Е.я» и «ростовщика», делавшее Е.ев ответственными за появление ростовщичества и служившее поводом для обострения религиозной розни и погромов. Христианские монархи издавали суровые указы относительно Е.ев-ростовщиков. Церковь отстаивала представление, согласно которому ростовщик, торговавший временем - божьим даром, - совершал смертный фех и заслуживал вечного проклятья. Так сама экономическая деятельность Е.ев усугубляла их изоляцию в христианском обществе.
Специфика статуса Е.ев в средневековом обществе предопределила и их изолированный образ жизни. Церковь выступала против общения между Е.ями и христианами. Совместная жизнь, трапезы запрещались или офаничива-лись. Действовал запрет Е.ям содержать христиан в качестве прислуги, проповедовать иудаизм. При этом отчуждение было взаимным. Согласно Талмуду, правоверным Е.ям необходимо сфого соблюдать предписания относительно контактов с гоями (так в еврейской фа-диции назывались не исповедующие иудаизм). Е.и поселялись в особых кварталах (т.н. Judengasse, vicus Judaeorum). Не только еврейская религиозная традиция, но и власти христианских стран предписывали автономное еврейское поселение. Впоследствии еврейский квартал в городе стали называть «гетто». (Сам термин появился после того, как один из кварталов Венеции, Гетто, был в 1516 г. окружен стеной и объявлен единственной частью города, в которой разрешалось селиться Е.ям). Гетто появились во многих европейских городах (Франкфурт, Прага и др.).
Сефегация Е.ев усугубилась в XIII в. Суровое антиеврейское законодательство ознаменовало наступление на их права. Отличие Е.ев от других членов христианского общества отныне принимает унизительные внешние формы. В частности, на IV Латеранском соборе 1215 г. Е.ям было предписано носить на одежде особый отличительный знак. Чаще всего это было изображение колеса. Обычное его место - на фуди или поясе. В некоторых сфанах отличительным знаком было изображение желтой звезды на одежде. В Германии Е.и должны были носить желтую шляпу (Judenhut). Е.и, не носившие подобных знаков, подвергались преследованию. В символическом плане «колесо» могло рассмафиваться как изображение монеты - аллюзия на 30 серебреников, которые получил Иуда, а также намек на пресловутую жадность иудеев. Другой вариант объяснения: это изображение гостии, символа христианской веры, которую не приняли иудеи и потому осуждены носить такой символ на одежде. IV Латеранский собор явился кульминацией антиеврейского законодательства. После него началась атака и на духовную жизнь Е.ев. Как в религиозной, так и в правовой сфере можно отметить нарастающую в период средневековья дискриминацию Е.ев.
2. Отношение христианской церкви к Е.ям было довольно сложным. Христианство, возникнувшее как одна из сект иудаизма, претендующее на роль мировой религии, очень скоро заняло по отношению к более древней монотеистической религии отрицательную позицию. В связи с этим еще раннехристианская церковь создала своего рода миф об иудаизме, удревняя собственную историю. Внедрялось представление, согласно которому иудаизм не является независимой и более древней, по сравнению с христианством, религией, а лишь представляет собой пагубную девиацию от истинной веры. Церковь пыталась изобразить Е.ев как обманщиков и мнимых претендентов на богоизбранность. Вместе с тем она требовала более терпимого отношения к ним, поскольку Е.и были свидетелями страстей Христовых. Подобное противоречивое отношение к Е.ям впоследствии нашло отражение и в каноническом праве. Христианские теологи разработали концепцию, согласно которой Е.и рассматривались, с одной стороны, как убийцы Христа, народ, не принявший истинного мессию. Е.и оказались слепы. С другой стороны, согласно христианским представлениям, накануне Страшного суда пелена спадет с их глаз, и они обратятся в христианство. По известной максиме Августина, «справедливость Господа Бога, которая ведет верующих к благу, скрыта в Ветхом Завете и открыта в Новом». То, что было сокровенным в Ветхом Завете, открывается в Новом (доктрина velatio-revelatio). Считалось, что, когда перед концом света Е.и признают Христа, осуществится concordatio, установление «согласия» между Ветхим и Новым Заветами. На протяжении средневековья христиане не оставляли надежды на обращение Е.ев и их возвращение в лоно истинной церкви. Таким образом, в эсхатологической схеме Е.ям отводилась вполне определенная роль. Завершенный вид данной теологической концепции придали Фома Аквинский и Бернар Клервоский.
Такими были идеальные представления христианской церкви. В массовом сознании, не без влияния низшего духовенства, формировался образ иудея - воплощения сил зла. Для народного сознания Е.й был персонифицированным убийцей Христа, и не случайно участники Первого крестового похода, расправляясь с Е.ями, считали, что они наказывают потомков палачей Спасителя. Е.ям часто приписывали стремление надругаться над христианскими обрядами и обвиняли их в оскорблении христианской церкви. Так, одно из предъявляемых христианами в адрес Е.ев обвинений - осквернение гостии. Христиане полагали, что иудеи похищают в христианских храмах воплощенное тело Христово и подвергают его поруганию. Это обвинение возникло достаточно рано - оно зафиксировано уже в V и VI вв. Считалось, что Е.и протыкают гостию ножом, иглами и бросают в кипящую воду, жарят на сковороде и всяческими способами мучают ее, так что многие слышали плач младенца Христа и его жалобы или видели сочащуюся из гостии кровь. Подобный сюжет изображен на известной картине Пао-ло Учелло (XV в.). В проповедях и назидательных примерах (exempla) часто использовались различные легенды, связанные с евхаристией. Так, популярным был рассказ о еврейском мальчике, с которым дружили его сверстники-христиане; он даже заходил вместе с ними в церковь. Однажды на Пасху он получил причастие и в простоте душевной рассказал об этом дома, чем вызвал гнев иудеев. Родители засунули его в горящую печь, но Богоматерь своим плащом укрыла его от жара, и он, сидя в печи невредимым, распевал псалмы. Представление о том, что Е.и могут надругаться над Христом, осуществляя магические процедуры с гостией, было в средневековье одним из самых стойких. В эволюции таких взглядов важную роль сыграла принятая на упомянутом IV Латеранском соборе в 1215 г. доктрина о реальном присутствии в гостии тела и крови Христовых, фактически закрепившая распространенные ранее массовые представления. Обвинения в адрес Е.ев предстают, таким образом, проекцией убеждений и верований самих христиан. В этой связи столь же показательны многочисленные легенды о жестоком обращении иудеев с изображениями Христа и святых. Рассказывали, будто Е.и швыряли в них камнями, плевали, делали непристойные жесты. В свою очередь оскорбленные святыни истекали кровью и чудесным образом карали своих обидчиков. Особенно популярны были легенды о Е.ях, обращенных в христианство силой поруганных ими сакральных образов. Кроме того, согласно распространенному представлению, Е.и делали восковые изображения Христа и, чаще всего в синагогах, му-чали и пытали его. В некоторых европейских законодательствах (например, в испанских Siete Pallidas) даже содержался формальный запрет Е.ям создавать восковые образы Христа, Богоматери и святых. Характерно, что обвинения в подобных преступлениях выдвигались в адрес всех Е.ев как таковых.
Еще одно обвинение заключалось в том, что иудеи используют кровь христианских младенцев в ритуальных целях. Оно зафиксировано достаточно поздно - начиная с XII в. Считалось, что во время Пасхи Е.и страдают кровотечениями в наказание за то, что они распяли Христа. Чтобы излечиться от этой болезни, они якобы крадут невинных христианских младенцев и выцеживают из их тел кровь, надеясь с ее помощью излечиться от недуга. Не случайно антиеврейские настроения особенно обострялись во время Пасхи. Поэтому именно Е.ев всегда обвиняли в исчезновении или смерти ребенка. В XIV-XV вв. поговаривали, что христиане в случае безденежья даже предлагали своих детей Е.ям. Религиозные фанатики, кроме того, распускали слухи о том, что Е.и в колдовских целях используют человеческие органы. На самом деле все эти зловещие инсинуации - так же, как и в случае с мифом об осквернении гостии, - были своеобразной проекцией собственных представлений христиан на иноверцев. Так, в классическое средневековье было весьма широко распространено представление о магических свойствах крови и внутренних органов человека. Обвинения Е.ев в идолопоклонстве (архетипом служил ветхозаветный сюжет поклонения золотому тельцу) были продиктованы стремлением христианской церкви отвести от себя подобные подозрения. Высшие церковные иерархи на протяжении средневековья пытались бороться с наиболее одиозными предрассудками паствы относительно Е.ев. Но низшее духовенство разделяло подобные представления, распространенные в народе.
3. Характерные для христианского общества установки относительно Е.ев закреплялись в образах средневекового искусства. Иконография Е.ев была в общих чертах разработана в эпоху классического средневековья. Средневековые миниатюры, скульптуры и витражи изображают Е.ев в остроконечных шапках и с густой бородой и пейсами. Это добровольное отличие иудеев, о чем говорится в Пятикнижии Моисеевом (Лев. 19,27: «Не стригите головы вашей кругом, и не порти края бороды твоей»). Однако Е.и начинают избегать бритья бороды лишь с рецепцией Талмуда, требующего тщательного соблюдения ветхозаветных предписаний. В раннес-редневековом искусстве нет и отличий Е.ев в одежде. Регистр иконографических атрибутов был полнее разработан позже.
Всякая оппозиция церкви изображается как оппозиция иудеев. Так, с Е.ями отождествляются еретики. Е.ям приписываются наиболее порицаемые в системе христианских представлений пороки, такие, как гордыня или жадность.
В иконографии классического средневековья наиболее распространенным был образ персонифицированной Синагоги. Разработанная в церковной идеологии дихотомия velatio-revelatio является центральной в иконографии Е.ев. Обычно Синагога изображалась слепой или с повязкой на глазах в знак того, что Е.и не признали мессию. Уже в Ветхом Завете слепота есть знак неверия и вероотступничества (Ис. 7,9-10). Глаза Синагоги часто закрыты не только пеленой, но и вероломной змеей. На одном из витражей Шарт-рского собора у Синагоги на глазах повязка, а ниже изображен маленький черт, который пускает стрелу в левый глаз Синагоги, чтобы навсегда лишить ее зрения. В рукописи сочинения Рабана Мавра, происходящей из Мон-те-Кассино(1023г.),миниатюристпоказыва-ет, как Е.и противятся христианской миссии: они затыкают уши, чтобы не слышать, и рот, чтобы не исповедаться. В рукописи XIV в. из Национальной библиотеки в Париже мы видим, как пророк Исайя напрасно возвещает группе Е.ев о прибытии мессии - они не слышат его, потому что уснули.
В средневековом искусстве Синагога трактовалась также как некий образ антихрама. Изображение непоколебимой Ecclesia и падающей Synagoga отражает характерную для средневековой иконографии дихотомию восхождения и падения. Традиционный иконографический атрибут Синагоги - перевернутая лампа (явная перекличка с библейским сюжетом о неразумных девах). В алтарной части храмов Синагога изображается со скрижалями закона, падающими из рук. В соборе Парижской Богоматери она низвергается в ад, а глаза ее обвиты змеей. В кафедральном соборе Бремена Церковь увенчана короной, с Синагоги же корона спадает, у нее сломанное знамя, ослепляющая повязка на глазах, а в правой руке голова козла - символ своеволия и разврата. Как в церковных проповедях, так и в иконографии отражались характерные для средневекового общества взгляды, согласно которым иудаизм -ложная религия, а Е.и - враги христиан.
4. Отношения Е.ев с местным населением складывались в разных странах по-разному, и наиболее благоприятным в IX-XI вв. было положение Е.ев в Германии, где именно тогда как экономическая, так и культурная жизнь еврейских общин достигла своего наивысшего расцвета на христианском средневековом Западе. Однако уже Первый крестовый поход, ознаменовавшийся серией еврейских погромов, разрушил жизнедеятельность еврейских общин. Весной 1096 г. волна еврейских погромов прокатилась по Шпайеру, Майнцу, Кельну, Ксан-тену, затем Триру, Мецу, Регенсбургу. Крестоносцев вдохновляла уверенность в том, что они жили в конце времен накануне Страшного суда, и до этого момента необходимо избавиться от всех иноверцев. Если крестоносцы верили в то, что приближают Апокалипсис, то и их жертвы также надеялись своей мученической смертью приблизить приход мессии. Е.и осмысляли происходящие события в эсхатологических категориях, рассматривая конфликт христиан и мусульман как предсказанную в Ветхом Завете войну Гога и Магога (Иез. 38-39), возвещавшую приход мессии, как испытание правоверных Е.ев гневом Бога. Они полагали, что верный и благочестивый ответ на это будет подобен ответу Авраама на требование Бога принести в жертву своего сына Исаака. В их представлениях, послушание Богу было синонимом жертвенного мученичества. И потому, окруженные крестоносцами, Е.и предпочитали умереть, чем подчиниться требованию обратиться в христианство под угрозой меча. Многие из благочестивых Е.ев, не желая отречься от своей веры, кончали жизнь самоубийством - закалывали себя и своих детей, запирались дома и поджигали себя, бросались в Рейн. Это был один из самых крупных в истории средневековья еврейских погромов, события которого надолго отложились в памяти средневековых Е.ев. Первый крестовый поход, оцениваемый в исторической перспективе, оказался весьма важным рубежом в истории ашкеназских Е.ев; он ознаменовал начало упадка их деятельности после краткого периода расцвета еврейских общин. После этих событий их экономическая деятельность была подорвана. Тем не менее именно в Германии еврейские общины сохранялись дольше, чем во всех других странах. В позднее средневековье они занимались преимущественно ростовщической деятельностью, так как из иных сфер - торговой и аграрной - были вытеснены. Растущая нетерпимость нередко рождала новые погромы. Один из самых мощных возглавил в 1298 г. в Баварии некий мясник Риндфляйш; волны этого погрома достигли Франконии и Австрии, а также открыли серию гонений на Е.ев в других странах.
Во Франции правящая династия Капетин-гов начиная с XII в. проводила политику нетерпимости по отношению к иноверцам. Постепенное объединение французского королевства совпало с последовательной изоляцией Е.ев, которые оставались вне процесса политического и религиозного сплочения государства. Религиозная нетерпимость усугубилась в правление Людовика IX, который в 1240 г. устроил специальный диспут между иудеем и христианином, закончившийся публичным сожжением Талмуда, а в 1249 г. перед отправлением в крестовый поход изгнал всех Е.ев из Франции. Однако крайнее ужесточение политики в отношении Е.ев приходится на период правления Филиппа Красивого (1285-1304), рассматривавшего Е.ев как источник финансовых поступлений и нередко прибегавшего к конфискации их имущества с целью пополнения пустой казны. Для обоснования гонений на Е.ев в их адрес выдвигались самые разные обвинения. Очень часто их обвиняли в отравлении христиан. Во время эпидемии чумы в 1321 г. пронесся слух, будто Е.и и прокаженные отравили колодцы по сговору с правителями Туниса и Гранады. В результате Карл IV подписал указ о новом изгнании всех Е.ев. Изгоняя Е.ев, французские монархи избавлялись и от своих кредиторов. Началась миграция Е.ев на восток - в Германию и Восточную Европу.
Еврейская диаспора в средневековой Европе простиралась вплоть до Англии. Вопрос о существовании в Англии еврейских общин до нормандского завоевания остается спорным - известно лишь, что уже во времена Вильгельма Завоевателя Е.и Руана пересекают Ла-Манш и обосновываются в новом королевстве. Позже появляются еврейские общины в Лондоне, Йорке, Оксфорде, Бристоле и других городах. Поселение Е.ев в Англии - кульминационный момент в их продвижении с востока на запад. Англия была последней страной, куда Е.и прибыли, и первой, из которой они уже к кон. XIII в. были выдворены.
В мусульманской Испании стабильное экономическое положение Е.ев способствовало развитию еврейской культуры. Традиция достигла высшего расцвета в творчестве Иегу-да Галеви (1086-1141) - известного врача и поэта, автора философских и литературных сочинений. Знаменитый философ, теолог и медик Моисей-бен-Маймун (Маймонид, 1135-1204), автор комментариев к Мишне, который в ряде своих сочинений, опираясь на Аристотеля, дал рациональное обоснование философии иудаизма, также жил в Испании. Период расцвета, однако, не был длительным. Успехи христианской реконкисты привели к ухудшению положения как мусульман, так и Е.ев, хотя до конца позднего средневековья Испания продолжала оставаться страной, в которой Е.и пользовались преимущественным, в сравнении с остальной Европой, положением. Наибольшей концентрации еврейское население достигло в Арагоне, Наварре и Португалии, где существовали наиболее благоприятные условия для его жизнедеятельности. Дальнейшая судьба испанских Е.ев тесно связана с историей инквизиции - церковного института, введение которого было призвано обеспечить единство христианского общества и изоляцию всех иноверцев. В 1492 г. католические короли подписали указ об изгнании всех Е.ев из Испании, а в 1497 г. те были изгнаны из Португалии. Реформация и Контрреформация не улучшили положение Е.ев. В XVI в. продолжается их массовый отток на восток. Потомки ашкеназов - Е.ев, населявших в период средневековья север Франции и Германию, в XVI-XVIII вв. жили уже не только в Германии, но и в Центральной и Восточной Европе - Венгрии, Польше и Литве. Потомки Е.ев, изгнанных из Испании и Португалии, носители еврейской культуры, сложившейся на Пиренеях в X-XV вв., т.н. сефарды (ивр. Сефард - еврейское название Испании), также двинулись на восток.
Литература: Кац Я. Евреи в средневековой Европе (замкнутость и толерантность). Б-ка Алия, 1992; Stow К. R. Alienated Minority. The Jews of Medieval Latin Europe. L., 1992; Sanсу D. L'image du juif en France du Nord et en Angleterre du XIIIe au XVe siècle. P., 1993.T.l-3; Blumenkranz B. Le juif dans le miroir de l'art chrétien. P., 1963; Trachtenberg J. The Devil and the Jews. New Haven, 1943; Jоrdan W. С. The French Monarchy and the Jews: From Philipp Augustus to the Last Capetians. Princeton, 1989; Camille M . The Gotic Idol: ideology and image-making in medieval art. Cambridge, 1989.
С. И. Лучицкая