V. АНТРОПОЛОГИЧЕСКАЯ АСИММЕТРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ И КУЛЬТУРЫ
По отношению к человеку, цивилизация и культура асимметричны друг к другу по многим структурным элементам. Одним из важнейших проявлений такой асимметрии является временная асимметрия. Индивидуальность живет во времени и имеет дело с временными, преходящими, конечными событиями. Если цивилизация развивается во времени, то культура не имеет времени. Цивилизация постоянно рождает время своим движением. Культура же развивается в совсем иной логике – логике вечности. Описывать культуру – значит постоянно впадать в противоречия, и чем точнее пытаешься ее описывать, тем больше возникает таких противоречий. В культуре все процессы происходят вне времени, слова, взятые как термин для анализа культуры, затмевают и искажают смысл. Если для анализа культуры берется метод научного исследования, то тогда приходится констатировать, что Гете прогрессивнее Гомера, что, само по себе, является абсурдным. Все, что попадает в пространство культуры, имеет шанс обрести вечность. Цивилизация постоянно развивается по законам прогресса, когда каждый новый этап ее развития дает все более сложно устроенное общество, общество, в котором все больше и больше структур, поддерживающих порядок. Люди, попадая в пространство цивилизации и живя в нем, постоянно озабочены наведением порядка: придумываются правила, законы, хотя все знают, что эти правила и законы не вечны, они обязательно сменятся другими. В цивилизации действует диалектика абсолютной и относительной истины, когда абсолютная истина оказывается целью познания, которая никогда полностью, тем не менее, не достигается. Цивилизация – это всегда ряд событий, цепочка событий, цепочка причинно-следственных отношений, когда одно следует за другим. В культуре нет череды ценностей. Создаваемая культурная ценность создается одна на все человечество. В цивилизации на каждый гвоздь человек создает крест, на каждый танк – создается снаряд. Закон возрастания потребностей в цивилизации позволяет ранжировать все события цивилизации по степени возможности или невозможности наполнения возрастающих потребностей. В культуре таких ранжиров нет. Но тем не менее, цивилизация пытается постоянно культуре навязать свою логику - логику времени. Нам думается, что исторический подход, который оказался весьма продуктивным для анализа цивилизационных проявлений, имеет очень ограниченные возможности для описания культуры. С.С.Аверинцев совершенно справедливо пишет: "У науки есть все основания бояться метафоричности, но уж если строить модель культуры в пространственных метафорах то нужно рациональнее представить себе не замкнутое «биологическое» тело, но бесконечно тонкие разветвления и пересечения линий, которые к тому же в своем движении изменяют окраску, сохраняя непрерывность"[91]. Здесь важна именно постановка проблемы. Наука действительно боится метафоричности, в том числе и потому, что метафоричность многозначна, наука же стремится к однозначности. Стоит под фундамент науки подвести знаменитую метафору Достоевского о слезе ребенка, как наука перестает отвечать своему назначению. Поэтому наука активно используется только в цивилизации. Культура же, с ее логикой личности, нуждается в совершенно другом языке. Выработка этого языка – дело будущих поколений философов. Н.О.Лосский писал: "надобно помнить, что временной ряд событий и безвременное бытие – суть два глубоко разнородных мира. А человек, хотя он стоит одной ногой в одном из этих миров, а другою ногой – в другом, все же развивает в себе умение отчетливо наблюдать только один из этих миров, а именно – временной; поэтому, когда речь идет о вечном "Я", мы умеем только указать его наличность, но не рассказать о его безвременном содержании; между тем это содержание должно существовать, и быть гораздо более богатым, чем временная жизнь"[92]. Время или темпоральность человеческого бытия дают возможность человеку с его масштабами и ритмами, с его музыкой труда вписываться в цивилизацию и легко ориентироваться в ней в пространстве и времени. Мы, по сути, имеем в цивилизации событийный континуум, темпоральность которого характеризуется конечностью времени и ограниченностью пространства. Когда заходит речь о конце мира, то подразумевается, конечно, под таким финалом конец цивилизации. В цивилизации все возникает из огня и уходит в огонь. Это обстоятельство имеет решающее значение для человека. В цивилизации он живет прошлым и будущим, хотя постоянно хочет прочувствовать настоящее, остановить настоящее. Отношение цивилизации и человека, положение человека в цивилизации – это вечное стремление Фауста остановить мгновение. В цивилизации мгновения летят, "как пули у виска", и каждое мгновение уносит с собой ощущение удовольствия и комфорта. Время сыплется сквозь пальцы, а вместе с ним и все, что составляет цивилизацию. Не о цивилизации ли сокрушался Екклисиаст? Осознание темпоральности цивилизационного бытия человека заставляет его бежать от времени в вечность. Как проницательно заметил С.Франк, время "есть лишь отражение вневременности в сфере движения"[93]. Единственно, до чего додумалось человечество в цивилизации – это "обмануть" смерть, стремясь оставаться в памяти потомков. Но время текущей цивилизации абсолютно безжалостно к человеку. Оно не терпит метафор, а память потомков в цивилизации – это всего лишь метафора. Жизнь в цивилизации – это жизнь с удобствами, платой за которую является смерть. Н.О.Лосский говорит о положительно – отрицательном времени, в котором человек занят исключительно своей самостью, и положительном времени, характерном для Царства Духа. «Существенное различие между этими формами времени заключается в том, что одна из них содержит в себе явление смерти, а другая свободна от него.*» Люди давно поняли, что победить ее можно, лишь обратившись к культуре, где действует, как мы уже говорили, логика вечности. Культура же – не только область вечного, но и область беспредельного, безграничного. И если цивилизация состоит из одних сплошных границ, то в культуре все соседствует со всем. Хотя в культуре каждый конкретный человек, будучи существом смертным, действуя, как правило, достигает предела. Но культура в своей сущности трансперсональна. Человек может либо расширить культурное пространство, либо актуализировать какую-то его часть. Это по отношению к человеку. В культуре действует логика беспредельности, тогда как в цивилизации, очень часто, действует логика беспредела. Заметим, что каждый, кто берется за исследование культуры и, зачастую, по-разному понимая культуру, отмечает вечность в качестве важнейшей черты культурного пространства. Это, конечно, очень показательно. Всякий разговор о судьбах страны требует уточнения: о судьбах цивилизации или о судьбах культуры идет речь? Априори можно сказать, что культура, о какой бы стране ни велась речь, есть явление вечное, и мы помним Пилата и будем вечно его помнить лишь по одному событию, правда, событию всемирно-культурного значения. Темпоральные характеристики цивилизации и культуры оказывают разное воздействие на формирование личностных качеств человека. В конечном счете, масштаб личности человека определяется тем, какой из двух доступных ему логик он руководствовался. Так что время в культуре и цивилизации – это время в присутствии личности, в присутствии субъекта, но не только в присутствии, но и в сфере его активности. По-видимому, по отношению к субъекту время и пространство в цивилизации и культуре можно назвать историей. В истории преодолевается двойственность человека, и каким-то непостижимым образом сочетаются время и вечность.