II. СТРУКТУРА ЦИВИЛИЗАЦИОННОГО ПРОСТРАНСТВА
Конечно, человек остается существом социальным всегда: и в культуре, и в цивилизации. Однако, тип социальности в каждом из двух пространств различен. В цивилизации социальность императивна, она результат "воления", когда сохранение эго (ego) есть игнорирование воли и, вообще, другого. Для такого рода воления необходимы мощнейшие импульсы. Они возникают только в том случае, если воля направлена на сохранение жизни, поскольку альтернативой жизни является смерть. Именно поэтому мы считаем, что в основе цивилизации лежат витальные потребности человека, они для каждого конкретного индивида весьма и весьма авторитетны. Именно потребности такого рода являются побудительным мотивом для активного образа жизни человека. Это утопическая греза – представить труд в качестве самоценности и "первой жизненной потребности". Нормальный человек рассуждает и действует вполне прагматично, по известному принципу экономии сил. Человеку всегда "лучше стоять, чем идти, лучше сидеть, чем стоять и лучше лежать, чем сидеть", однако человек вынужден поступать как раз вопреки этому правилу, и заставляют его так поступать витальные потребности. Удовлетворение потребностей, вообще, лежит в основе нормального для человека образа жизни. Под нормой в данном случае мы понимаем такой способ жизнедеятельности, при котором обеспечивается воспроизводство как индивида, так и общества. Это совершенно ясно: каждый человек в норме должен восстанавливать свои силы и энергию, затраченные в течение дня, обеспечивать "производство" и воспитание своего потомства, в противном случае прекращается жизнь индивида и жизнь общества. Не случайно одной из наиболее распространенных идей двадцатого века явилось понимание цивилизации (в нашем понимании) как производительницы. Герберт Маркузе писал о культуре, что производительность есть одна из наиболее непререкаемых ценностей современной культуры, "человек, – писал Маркузе, – оценивается по его способности создавать, приумножать и улучшать социально полезные вещи. Таким образом, производительностью определяется степень овладения природой и степень ее преобразования: прогрессирующее замещение неконтролируемой природной среды контролируемым технологическим окружением"[31].
Совершенно ясно, что речь идет о цивилизации, а не о культуре. Но здесь Маркузе не оригинален. Уже К. Маркс определял потребности в еде, питье, жилище в качестве основных. Впрочем, задолго до него Августин Блаженный писал: "Есть и другая злоба дня" – если ее одной было ему довольно! Мы восстанавливаем наше ежедневно разрушающееся тело едой и питьем, и так будет, пока "Ты не уничтожишь пищу и желудок", не убьешь голод дивной сытостью и "не облачишь это тленное тело вечным нетлением". Теперь же эта необходимость мне сладка, и я борюсь с этой усладой, чтобы не попасть к ней в плен…"[32].
Этот плен и есть нормальное, естественное основание цивилизации Маркс очень точно заметил: «Как первобытный человек, чтобы удовлетворять свои потребности, чтобы сохранять и воспроизводить свою жизнь, должен бороться с природой, так должен бороться и цивилизованный человек.» [33] Правда, это фундаментальнейшее обстоятельство человеческого бытия, Маркс называл не пленом, а царством, правда «царством естественной необходимости»[34]. У человека витальные потребности удовлетворяются отличным от животных образом – трудом и в труде. Так что труд – шире производства и потребности, – вот что, по своему существу, составляет фундамент цивилизации. Почему так? «Почему, – как писал С. А. Левицкий, – первоначальное отношение человека к миру носит не бескорыстно-познавательный характер, а заинтересованно–практический характер?»[35]. Ответ, по нашему мнению, находится в самом производстве. Его суть, в самом общем виде, состоит в том, что человек берет у природы вещество и энергию, расщепляет вещество на более простые элементы, а затем из них создает путем комбинирования такие вещи, которые удовлетворяют те или иные человеческие потребности. Так что производство включает в себя главные структурные элементы: вещество, энергию и специалиста, знающего, как расщеплять и комбинировать. Они вместе с потребностью составляют динамическую суть цивилизации. Возникает своеобразный круг: природа—потребность—вещество + энергия + умение — вещь. Если бы производство осуществлялось ради одних и тех же потребностей, человек в цивилизации двигался бы по одному и тому же кругу однообразных потребностей, целей и технологий. - Чем не сансара!
Но в самой основе производства заложен механизм, разрушающий такое однообразие. Разрушение происходит по двум направлением. Во-первых, в самую сердцевину производства встроен дьявольский механизм: в процессе производства, удовлетворяя одни потребности, человек в то же самое время рождает, так сказать, самоосуществляет, НОВЫЕ ПОТРЕБНОСТИ. «Удовлетворенная первая потребность, действие удовлетворения и уже приобретенное орудие удовлетворения ведут к новым потребностям, и это порождение новых потребностей является первым историческим актом».[36] Как говорил Симеон Новый Богослов, "Вожделение возжигает вожделение, и огонь питает пламя". Причем, этот процесс абсолютно объективен. И в основе такой объективации лежит витальность, так что не производить в норме человек не может, но производя, он все время расширяет границы нормы. Так, в процессе производства топора тут же возникает потребность в особой стали, особом способе крепления топора к топорищу, в особом дереве и особой его обработке и т. д., и т. п. Со стороны потребностей, производство – это растущий с огромной скоростью снежный ком, который срывается с горы и вовлекает человека в лавину нарастающих потребностей. Следует специально отметить, что возникающие новые потребности имеют для человека в норме необратимый характер. Отключение сегодня в городе электричества, хотя бы на час, резко разрушает норму, т.е. разрушает процессы, обеспечивающие воспроизводство индивида и общества. При этом средневековый город совершенно нормально обходился без электричества, без водопровода, канализации и даже без теплых туалетов. Сегодня все эти вещи, которые когда-то были созданы для удовлетворения новых потребностей, вошли в плоть и кровь цивилизации, так что исчезновение этих вещей на сегодняшний день разрывает тело цивилизации, и она сочится кровью витального дискомфорта. И человек, не жалея сил, трудится ради удовлетворения этих потребностей, вопреки всему, в ущерб своему здоровью. Но Данте писал:
Но столь велики тяготы труда,
И так для смертных плеч тяжка натуга,
Что им подчас и дрогнуть – нет стыда.
Морской простор не для худого струга. –
Тот, что отважным кораблем вспенен,
Не для пловца, чья мысль полна испуга.
Цивилизация формирует отважных, предприимчивых людей.
Объективный процесс возникновения все новых и новых потребностей, все новых и новых вещей необратим. Этот процесс имеет только одно направление – в сторону увеличения, возрастания. Так в цивилизации появляются объективные условия для различения прошлого: оно меньше настоящего (возрастания) и будущего (больше). Цивилизация рождает историческое время и начинает жить по законам истории. В оценочных категориях это обстоятельство обычно называют прогрессом. Появляется история как форма существования цивилизации, цивилизация производит логику истории и начинает жить в соответствии с этой логикой.
Второе направление, по которому разрушается "сансара цивилизации", еще более фундаментальное и серьезное. Производство, будучи основой цивилизации, в силу изложенных выше обстоятельств, происходит в условиях постоянного дефицита либо вещества, либо энергии, либо новых технологических идей, либо специалистов, а чаще всего в условиях дефицита и одного, и другого, и третьего, и четвертого. Вещество, энергия, специалисты, технологические идеи в условиях производства обычно называются ресурсами. Так вот, в цивилизации в каждый исторический момент ее существования ПОТРЕБНОСТЕЙ БОЛЬШЕ, ЧЕМ РЕСУРСОВ. Таким образом, в фундаменте цивилизации заключено противоречие между потребностями и ресурсами, и это противоречие вызывает напряжение во всем пространстве цивилизации. Оно решительным образом обрекает человека не просто на труд, а вынуждает человека трудиться в поте лица, заставляя его достигать максимального эффекта при имеющихся возможностях.
Именно ввиду этих двух, как мы считаем, важнейших обстоятельств формируется то, что мы называем объективным и детерминистски положенным фундаментом человеческого существования. С этого начинается объективная логика, формирующая структуру цивилизации.
Это противоречие требует обязательного разрешения. Собственно, история разрешения этого противоречия и есть история цивилизации. Она представляет собой историю инструментальных поисков средств для разрешения указанного противоречия. На пути этой истории – возникновение и развитие техники, технологии, – инструментализм вплоть до индустриального и постиндустриального общества, и возникающих на наших глазах, абсолютно новых инструментариев информационного общества. На эту тему историками и социологами, философами и политологами написаны горы томов, но факт остается фактом: нет в цивилизации такого инструмента, который бы полностью разрешил или устранил бы это противоречие. Его можно только ослабить, направить в русло, обеспечивающее более или менее нормальное существование человека. Еще раз подчеркнем, что история цивилизации – это коридор, труба с ОДНОСТОРОННИМ ДВИЖЕНИЕМ. Мы не можем отказаться от возникших потребностей. Возникнув же, они становятся нашей сущностью.