ГЛАВА III. ПОСТМОДЕРНИЗМ КАК КОНЦЕПЦИЯ «ДУХА ВРЕМЕНИ» КОНЦА XX ВЕКА
Несколько иную трактовку понятия "метарассказ" дает американский литературовед Ф. Джеймсон (246, 247), применяющий для его обозначения термины "великое повествование", "доминантный код" или "доминантное повествование". Он развивает мысль Лиотара, утверждая, что "повествование" — не столько литературная форма или структура, сколько "эпистемологическая категория", и, подобно кантовским категориям времени и пространства, может быть понята как одна из абстрактных (или "пустых") координат, изнутри которых мы познаем мир, как "бессодержательная форма", налагаемая нашим восприятием на неоформленный, сырой поток реальности. Даже представители естественных наук, например, физики, по Джеймсону, "рассказывают истории" о ядерных частицах. При этом все, что репрезентирует себя как существующее за пределами какой-либо истории (структуры, формы, категории), может быть освоено сознанием только посредством повествовательной фикции, вымысла; иными словами, мир доступен и открывается человеку лишь в виде историй, рассказов о нем.
Любое повествование всегда требует интерпретации (как его автором, так и реципиентом) и в силу этого одновременно не только представляет, но и воспроизводит и перевоссоздает реальность в восприятии человека, т. е. "творит реальность" и в то же время в своем качестве повествования утверждает свою "независимость" от этой же реальности. Иначе говоря, повествование в такой же степени открывает и истолковывает мир, в какой скрывает и искажает его. В этом якобы проявляется специфическая функция повествования как формы "повествовательного знания": она служит для реализации "коллективного сознания", направленного на подавление исторически возникающих социальных противоречий. Однако поскольку эта функция, как правило, не осознается, то Джеймсон называет ее "политическим бессознательным".
В отличие от Лиотара, американский исследователь считает, что метарассказы (или "доминантные коды") не исчезают бесследно, а продолжают влиять на людей, существуя при этом в "рассеянном", "дисперсном" виде, как всюду присущая, но невидимая "власть господствующей идеологии". В результате индивид не осознает своей "идеологической обоснованности", что характерно прежде всего для писателя, имеющего дело с таким "культурно опосредованным артефактом", как литературный текст, который в свою очередь представляет собой "социально символический акт" (246, с. 20). Выявить этот "доминантный код", специфический для мироощущения каждого писателя, и является целью "симптоматического анализа", который Джеймсон предложил в своей известной книге "Политическое бессознательное: Повествование как социально символический акт" (1981) (246).